НОЯБРЬ 2016

1.11.16., 5-55
Вчера после обеда принесли два письма: от матери (с календариками на 2017) и от Поповой, учительницы из Тамбова, оба от 22 октября. И то: Попова эта пишет, что она звонила моей матери – и та ей сказала, что на время апелляции я еще буду здесь, можно писать сюда. Т.е., как я и думал: узнали, что могут увезти – и выжидают, не пишут. То четыре письма, то вообще два, а до этого пачками по 10, по 17 штук приносили…
Потом – уж совсем неожиданно – выдернули получать бандероль. И смех и грех! – бандероль оказалась от ФЕОР к еврейскому Новому году, со сладостями. Только Новый год этот был 3-4 октября, а ее отдали 31-го. Сколько она валялась тут – не знаю, т.к. коробку мне, естественно, не отдали, но, думаю, не меньше месяца, т.к. ФЕОР-то, скорее всего, отправляет всё это заблаговременно. Прислали нарезанные кругами очищенные сушеные яблоки (жевать которые при оставшемся у меня количестве зубов весьма затруднительно, – разве что рвать руками на мелкие кусочки) и традиционную маленькую баночку меда – такую же, как слали в Буреполом еще в 2008 г. Ну да, «сладкого Нового года!». Плюс – был в бандероли традиционный ФЕОР-овский большой настенный (перекидной) календарь. Сколько-то времени назад (летом, а м.б., весной, уже точно не помню) я прямо мечтал, чтобы у меня был такой календарь, висел бы на стене – и скрашивал это тоскливое существование, унылость этих казенных побеленных стен; ярким пятном фотографий – напоминал бы мне о какой-то другой, настоящей, вольной жизни, которая есть, есть где-то там, в далеком мире, за всеми этими стенами и заборами!.. И вот – сбылась мечта идиота!.. :) И раньше я понимал, а вчера убедился уже наглядно: вешать его тут некуда. Единственное место, куда технически реально его прицепить – это под окном, повесить на нитки под оконной решеткой; но там он будет прекрасно виден в видеокамеру – и через некоторое время придут, сорвут и заберут… А там, где он не был бы виден, где место для него оптимальное – у входной двери – там его абсолютно не на что повесить, гладкая голая стена… В карцере московской «пятерки» прошлым летом он и впрямь у меня висел и скрашивал точку эту тюремную – но там и вообще жизнь была посвободнее, даром что карцер… А здесь – нет, не буду я его вешать, некуда, не на что и нет смысла. Тем паче, что опять на обложке, в традиционных поздравлениях с Н.г. – разглагольствования Берл Лазара о том, что, мол, с государственным антисемитизмом в России покончено, никогда, мол, отношения еврейства с властью не были такими хорошими, как сейчас, и вообще – всё хорошо, прекрасная маркиза!.. Тьфу, аж тошнит от этой мерзости!..
Ну, и наконец – принесли вчера свежую прессу, журнал и газеты. Как выяснилось по номерам, двух газет не хватает. Попалась большая статья, на разворот: Борщев и Бабушкин комментируют Елене Масюк разгром ОНК в России. Да, разгром абсолютно полный: похоже, только один Борщев чудом попал в Московскую областную ОНК, а больше – никто и никуда. В Челябинске убрали из ОНК этих Щуров (супругов, видимо?), про которых говорила мне Сидоркина, что их знает, и на которых я так надеялся, если завезут в Верхнеуральск…
И – что же делать предполагают теперь выброшенные правозащитники, как бороться с произошедшим захватом ОНК? О-о, методы прямо грандиозные!.. :) Во-первых, мониторить деятельность ОНК и особо тщательно проверять и отслеживать деятельность тех членов ОНК, которым Бабушкин и К не доверяют (Пятницкого и пр.) И во-вторых – подробно доложить всю ситуацию президенту на встрече президента со своим придворным СПЧ (коего Бабушкин член) в декабре. И, видимо, просить президента вмешаться и разобраться. Жалкие холуйские суки и жополизы!..

19-20
Нет, все-таки не смог удержаться, повесил сейчас этот календарь на стену, – как раз около двери, но так, что в открытую дверь его будет видно. :(( В 2014 г. там были два гвоздика, вбитые в колышки в стене, – чтобы вешать одежду, видимо. Сейчас, как я приехал в 2015, – одни колышки без гвоздей. Вот в дырку в одном из колышков я и воткнул спичку, а на нее повесил календарь. Держится, – и, действительно, даже такая малость здесь радует душу! Тем более, что там за ноябрь просто изумительно красивая картинка: большая яркая радуга над морем… Что ж, посмотрим, сколько дней эта красота провисит на стене, пока ее не сдерут и не заберут, потому что НЕ ПОЛОЖЕНО! Если увезут – я хотел бы этот календарь забрать с собой (если он на тот момент еще будет при мне) – только, боюсь, в торцевой карман сумки, где все бумаги, он или не влезет, или там помнется в дороге…
Вторник. Вот уже второй день новой недели не зовут меня писать заяву в «суд» об адвокате и личном участии. Это внушает робкую надежду, что вдруг да обойдется, оставят тут; в это очень, очень хочется верить – и поэтому я не даю себе расслабиться настолько, чтобы поверить в то, во что хочется. Так не обойдется, всё равно увезут, это ясно; а спешить им некуда, они могут и неделю, и месяц подождать…

4.11.16., 5-35
Чудеса продолжаются. :) Вчера после обеда опять принесли письма, – что-то их стали часто носить, а то по три недели не было… Пять писем – от матери (ответ на мое от 18-го октября, – оправдывается, что якобы она не ругалась на Глеба и Рому по телефону); от Землинского – всего одно вместо обычных четырех-пяти; от Феликса Шведовского, – а я-то как раз на днях только послал ему тоже письмецо, короткое напоминание о себе, мог бы этого и не делать; от Крюкова и от Григорьянца.
Письмо от Крюкова, еще сентябрьское, вообще непонятно как дошло: на нем нет ни одной (!) марки и, соответственно, даже киевского штемпеля. Неужели из Украины теперь можно и без марок слать??! По существу же – оно меня весьма разочаровало. Ждал я его, надеялся, что-то важное мне напишет Крюков в ответ на главный мой, по сути, вопрос (как мне быть и жить дальше, если доживу до освобождения), – но ему оказалось явно нечего на это ответить. Написал только, что, мол, если останешься в Мордоре, то так и будешь в клетке, в смысле и духовном, и физическом, а о прочем, мол, не хочу даже писать. Как будто выбраться из Мордора – значит автоматически выбраться и из клетки, моей личной, сварганенной для меня судьбой еще лет сорок назад… Самое важное (и печальное), что он сообщил в письме, – что Мане отказали и в гражданстве украинском, как раньше в убежище!.. Бедная Маня, как же она теперь будет, куда денется?!. Впрочем, ее судьба абсолютно никого не волнует, – Крюков пишет, что Наталья не хочет с Маней общаться (причем мне она об этом, конечно, не пишет), а ему самому, мол, тоже особо не о чем с ней говорить. Бедолага, вечно ей не везет, в этом мы с ней похожи как близнецы… Еще он пишет, что какие-то материалы обо мне и один мой текст об Украине (видимо, последний) они перевели на итальянский – и он верит, что это должно помочь с итальянскими публикациями обо мне. Дай бог, но я очень сомневаюсь. Сама Наталья, которая сейчас вроде бы должна быть в Милане, мне тоже про эти переводы ничего не писала. Да и непонятно, кому вообще в Италии может быть интересно мое мнение об Украине. Если б еще хоть об Италии…
Ну, а письмо Григорьянца, не слишком важное по содержанию, было еще июльское! В Чусовой же, судя по штемпелю, пришло только 31.10.16. Московский штемпель – неразборчив. Видимо, на Лубянке три месяца изучали под микроскопом каждую букву этого письма…
Календарь пока висит. Писать заяву в «суд» так и не вызвали. С ужасом жду понедельника, 7 ноября, – могут уже и вызвать. Сегодня пятница, «праздник» – и опять весь день ждать баню…

18-15
В баню повели раньше, чем я думал – где-то полчетвертого. Оказывается, как минимум с прошлой недели они придумали новый метод: водить ПКТ/ЕПКТ сразу в обе бани – ШИЗО-шную и СУС-овскую, чтобы дело шло быстрее. По прежнему по одному, но зато туда и сюда – все-таки заметно быстрее выходит, сегодня я это оценил.
В той бане два больших нормальных зеркала вместо одного маленького и безобразного в нашей, ШИЗО-шной. Самое же поразительное – там на древних советских водопроводных трубах поставлены очень хорошие современные, совсем новенькие рукоятки – открывать и закрывать горячую и холодную воду. И при этих рукоятках система и в самом деле, как ей и положено, реагирует на твои желания: немножко прибавляешь горячей с помощью этой ручки – и вправду вода делается немного (!) погорячее; прибавляешь слегка холодной – похолоднее. В обычной-то, ШИЗО-шной бане – уж или горячая, или холодная, но вовсю; крути ручки, не крути – пофигу! Если с котельной подается горячая слабо – холодная еще как-то ощущается, вода теплая. Если горячей подадут оттуда посильнее – всё, кипяток, крутить ручки абсолютно бесполезно. Неделю назад, по крайней мере, было так; теоретически и там за это время могли поставить новые эти ручки, но… едва ли. :))))
За обедом пришла вдруг мысль: а что, если эта странная заминка с переводом на тюрьму вызвана новым уголовным делом, о котором еще не знаю я, но уже знает администрация зоны? Не удивлюсь, во всяком случае. На первый взгляд, догадка неправдоподобная; к тому же, опровергается тем фактом, что на последнем «суде» мразь Безукладников не сразу начал с отзыва их бумажки, как тогда должен был бы, а только после звонка своему начальству, вызванного претензиями к их бумажке Ромы. А если б Ромы не было, а был бы, скажем, адвокат по назначению и без претензий – меня бы в тот день так и упаковали бы на крытую? Случайность ли то, что они отозвали, или продуманный ход? Будет продолжение, третья уже попытка, или нет? Собственно, ни о чем другом с 28-го октября я не могу и думать. С ужасом жду понедельника, 7 ноября, – могут как раз дернуть писать новое заявление об адвокате и личном участии. А уголовного дела – надеюсь, что всё же нет…
Увидеть хотя бы Киев и хутор в селе Григоривка, где живет Наталья Г. и – теперь – Крюков. Не говоря уж – увидеть Париж и Ниццу с помощью той же Натальи… Реально ли это в моей жизни?

5.11.16., 14-34
По сравнению с переводом на тюрьму – остаться здесь уже кажется удачей (хотя ясно, что еще три года здесь не продержат). Но когда я порой отрываюсь от текущих передряг этого срока и окидываю широким взором всё, что со мной случилось, целый большой период жизни, – боже, боже, да ведь они вырвали у меня порядочный кусок жизни, сломали, искалечили, исковеркали мою жизнь надолго вперед!.. Ведь только в этой проклятой камере я сижу вот уже второй год, – бессмысленно гнию здесь вместо того, чтобы ЖИТЬ на воле! О, нет такой кары, такой казни, которую я не обрушил бы на эту проклятую страну; никого не щадя, ни детей, ни взрослых, вот за это вот, за этот плен, за мою поломанную, разрушенную жизнь! Я бы напалмом выжег всю эту проклятую мразь Россию, дотла, до состояния выжженной пустыни, – заслужили, мрази, так получайте!! Не только начальнички, гнусные ублюдки вроде Путина и всей его свиты, но – и то быдло, которое этих бандитов выбирает себе во властители, поддерживает их, молится на них, соревнуется в изъявлении им своей скотской преданности!.. Это отныне цель моей жизни – уничтожить эту проклятую страну со всем, что в ней есть! Залить эту 1/7 кровью их всех, сжечь тут всё дотла, все деревни, разрушить все города, стереть эту е…чую страну с лица земли! Смерть Путину!!! Смерть России!!!

6.11.14., 14-00
Как выходные – так у этих подонков традиционное веселье: «опергруппа приехала!». ЖОПЕР-группа, как я ее называю. Сегодня воскресенье; тот раз, недавно – была суббота (когда ко мне заходил хмырь с фотоаппаратом). Паника, беготня всей мрази – «мусоров», дневальных, завхозов, баландеров и пр. – с криками: «Они уже заходят!!!». В общем, то же самое, что было в Буреполоме при подходе к бараку комиссий, только масштаб поменьше. Там источником паники трусливого и рабского быдла были комиссии, тут – опергруппы…
Ко мне вроде не заходили, – если это уже всё, а я в этом не уверен. Было слышно, как, зайдя сюда, в коридор, открыли одну камеру – и какое-то чмо распекало зэков, что, мол, дежурный должен делать доклад – «или вас этому не учат?». Дрыном по башке бы тебя поучить, мразь!.. Потом вроде вышли, – по крайней мере, традиционной грозной команды: «Форму одежды приводим в порядок!» – больше слышно не было. Не знаю, ушли, не ушли. Гондоны, мразь, нечисть!.. Хочется только одного: стрелять по ним очередями, лично, собственными руками мочить их всех!!!

7.11.14., 12-05
Вскоре после шмона выдернули вдруг к психологу, – не ждал я его в понедельник с утра. И первое, что он мне сообщил – он где-то краем уха слышал, что опять будут мрази подавать свою заяву о переводе меня в тюрьму. Собственно, я и не сомневался в этом, но он последней, еле-еле начавшей было теплиться надежды меня лишил…
Проговорили мы с ним минут 10-15 – вдруг вбегает в кабинет мразь Безукладников: «Горим!!!» – и срочно нас обоих выгоняет в коридор. Там – дыму!! Не продохнуть!.. Потом кто-то говорил, что подожгли пустую (!) 6-ю камеру, которая, когда меня вывели, и впрямь стояла с открытой дверью.
Сперва-то я думал просто в конце коридора, у открытой двери на улицу постоять, – куда там!.. Загнали в прогулочный двор, и туда же набили из ШИЗО «суточников». Дальний конец коридора, ПКТ/ЕПКТ, похоже, не выводили, а м.б. – в другую дверь, с их стороны же тоже есть выход и прогулочные эти дворики.
Минут сорок, если не больше, продержали там, – а снег идет, холодно, хотя мороз вроде не слишком сильный. Но я окоченел там, до сих пор еще ноги не отошли.
Боже, какие хари!!!... Одно ШИЗО, без ПКТ/ЕПКТ, но – жуткая, чудовищная нечисть, рыла такие, что только на удобрения или в мыловарню на сырье этих «людей»! Подумать только, что с момента освобождения им опять будут положены все «гражданские права», право голосовать (понятно, за Путина, за кого ж еще!..) и т.д. и т.п. Тогда как, по-моему. В рациональном-то хозяйстве на таких даже девять грамм свинца жалко, непроизводительный расход. Их газом травить, сразу партиями по 100, по 200 «человек» – вот единственное право на свете существ с такими рылами и биографиями.
Слава богу, меня они не тронули, – галдели, веселились, ржали, орали, чтоб им дали шапки и телаги, – в общем, всё как всегда. Двое только подошли, вкратце спросили: один – видя , что стою около самой двери, как вошел в загон, – поинтересовался, не «обиженный» ли я. Чмо!.. Ну да, у них обычно вот так «обиженные» стоят – тихонько, у дверей. Я и буду весь остаток срока на них такое впечатление производить, если опять с ними будут сажать, ибо при одном их виде начисто пропадает (если оно вообще было) любое желание с ними общаться…
Короче, скорбный день. У меня как раз наложилось одно на другое: сперва психолог-газовщик этот сказал, что снова будут меня отправлять; а сразу за этом – довелось увидеть и хари, с которыми меня будут возить и держать как минимум на пересылках, а скорее всего, и в самой тюрьме. Не с этими конкретно, но с такими же, – среди уголовников ведь интеллигентов нет, уголовник-интеллигент – это уголовник, а не интеллигент. И было тошно на душе с утра, а стало еще тошнее. Всё-таки за год с лишним я уже настолько отвык видеть эти мерзкие хари, тем паче в большом количестве (их было «человек» 20-25), что теперь мне еще невыносимее эта мысль: даже временно, даже не пересылках сидеть с ними, с нечистью!.. И ведь при них не будешь звать опера, тем паче его просить посадить одного: если он откажет и меня всё равно запрут с этими харями – хари мне этого не простят! Желание сидеть одному, без них, у них абсолютный криминал и карается лишением всех прав при сидении с ними (могут, например, и за стол не пускать). Суки!.. За что мне всё это?!. Жизнь прошла, и я не добился в ней ровно ничего, а вот теперь должен опять окунаться в это говно с головой!.. :((( Тошно и тоскливо до такой степени, что хоть в петлю!..
Новый год, надеюсь, всё же проведу здесь, где-то в середине декабря может быть «суд», а к концу января-началу февраля (если к тому времени не вывезут в СИЗО) – апелляция. И 1000 дней 21-го февраля…

13-10
Впрочем, понятно, что узнать про будущую опять подачу бумаг – психолог-газовщик мог только у длинного гондона Безукладникова, уже придя сюда, в ШИЗО. Не к начальнику же он по дороге за этой информацией заходил, в самом деле! Тем паче, передал мне смутную фразу, что, мол, там (у меня) сильный адвокат… – адвоката уж точно оценить мог только гондон Безукладников, бывший на «суде», другим-то откуда знать. Так что – информация все же не с самого верха, а от простого исполнителя воли начальства.
Все эти ублюдки – и Губаль, и Асламов – кстати, заходили сюда на пожар. Побыли, ушли. А из разговоров дневальных в коридоре знаю, что будут сегодня и «крестины»…

15-40
Кстати, совершенно непонятно, что же это могло загореться в пустой, открытой камере?!. Разве что стол там деревянный, но из таких досок, что их запросто, спичкой, не подожжешь, надо долго и упорно стараться; остальное же всё – бетонные стены и железные нары, решетка, «дальняк»… Гореть там абсолютно нечему, тем более – с таким количеством дыма.

8.11.16., 14-25
Только что вопли в коридоре: опять приехала «опергруппа»!!. :))))) А я-то думал, что только в выходные теперь!.. :))) (Прошлая была позавчера, в воскресенье.)

9.11.16., 14-33
Вчера в ужин – неожиданно опять письма, целых пять штук! Часто стали носить… Три – заказных: от Лены Кондрахиной из СПб, Мкртчяна оттуда же (с распечатками статей Нестеренко, Поликовского и еще чьей-то) и Мананникова (это отдали с конвертом, те два – без); плюс – от Землинского (одно вместо пяти или семи – очень непривычно) и Ирины Владимировой, украинки этой из Славянска, с кучей пожеланий и подписей в мою поддержку – она сама, еще какие-то неизвестные люди и… Егор Сковорода, журналист, бывший в 2015 на моем процессе и сейчас напоминающий мне об этом. Из хороших новостей – во-первых, с завалом моих материалов и впрямь начали разбираться, они понемножку стали появляться; во-вторых – MFF коротко пишет Мкртчяну, что он вроде как может мне гарантировать убежище в Украине, т.к. там его слово кое-что значит, плюс – может назначить меня там одним из директоров своего фонда. Что ж, дай бог, чтобы всё это сбылось, чтоб так и было! Мне будет легче пережить эти проклятые три года с мыслью, что убежище в стране худо-бедно доступной, и мало-мальски осмысленная там работа и заработок у меня будут. MFF реально помог Антоше Ручкину и Нестеренко, которых тут не преследовали вовсе; остается надеяться, что через три года он поможет и мне с моими 12-ю годами лагерей. Были бы только мы оба живы и на свободе через три года…
Никакая мразота «опергруппа» вчера в ШИЗО так и не заходила. Я ответил вчера только Мкртчяну и Мананникову, сегодня до обеда – остальным. Насчет тюрьмы пока тишина.

10.11.16., 12-35
Опять какой-то бред… Сидел, обедал – вдруг открывается дверь. На пороге – мразь Безукладников, протягивающий мне какую-то бумагу. Сперва я думал, это наконец-то бумажка из «суда», их решение об отзыве от 27.10.16. Но нет – оказалось, он дает мне чистые листы и говорит: напишите согласие на использование ваших персональных данных гражданкой Соколовой Н.П. Я, естественно, спрашиваю, кто это. Он говорит, что не знает, и добавляет небрежно: ну, к вам же, мол, все время ездят…
Единственный, кто сюда приезжал, кого я не знаю ни по имени, ни по фамилии, и как раз женщина, – это девчонка-нотариус, приезжавшая по просьбе ребят 28.10.16. Согласие на использование моих данных (т.е. паспорта) было в том заявлении о допуске ее ко мне, которое я писал под диктовку Ромы в один из их давних уже приездов, еще летом, по-моему. Остается думать, что Соколова Н.П. – это именно та нотариус, больше просто некому быть. А с чего вдруг и зачем понадобилось – через две недели после ее приезда – заново получить мое согласие насчет данных? Мразь Безукладников на мои недоуменные расспросы отвечал, что ничего не знает: из управления, мол, пришла телеграмма, и в ней 13-м пунктом сказано получить с меня эту бумагу. Ладно, написал, отдал. Думаю, что хуже мне от этого не будет – и надеюсь, что с переводом на тюрьму всё это никак не связано. О нем (новом «суде» по переводу) этот длинный гондон не сказал пока, к счастью, ни слова…
Четверг. С обеда на три дня поменялся баландер, – об этом блатные орали по коридору «для всех людских хат» (суки!). Поставили того самого старого длинного хрыча в очках, который был здесь и год назад (с октября по январь, как он сам сказал перед моей камерой вертухаю на вопрос того, знает ли он меня. Ну да, вертухаи-то год назад тут были совсем другие). Между тем, прежний баландер пока еще здесь, – когда мразь Безукладников открыл мою дверь, он как раз прошел мимо. Объяснение одно: идет, видимо, на длительную свиданку, на трое суток. Туда как раз заводят по понедельникам и четвергам после четырех часов дня. А так как последнее время он не только баландер, но и завхоз (после освобождения прежнего завхоза – моего соседа в 2014 г. из 5-й камеры), то, вполне вероятно, завтра я останусь без магазина, – в магазин у них сейчас ходит отсюда именно завхоз. Неделю кое-как продержусь на остатках передачи, но вообще – кислая перспектива, конечно…
1103 дня мне осталось. Будь проклята эта тюрьма, эта страна, моя нелепая жизнь!..

14-10
Итак – только что сведения от вертухаев: выехала опергруппа ИЗ ПЕРМИ! :)))) Это становится, в конце концов, уже просто смешно…

16-25
Вот и принесли сейчас бумажонку из «суда» о прекращении перевода на тюрьму. Принес ее, кстати, тот самый завхоз-баландер, который, таким образом, НЕ на свиданке. Почему он в таком случае не на баланде – непонятно. Настроение и предчувствия у меня самые мрачные: похоже, продолжение «банкета» уже совсем близко, уже вот-вот… :(((

11.11.16., 11-58
Пятница. Опять намечаются «крестины» – уже третьи за неделю…
В баню повели как раз на время шмона – около девяти. Вывели оттуда, как раз когда шмонобыдло уже одевалось и уходило после «работы». Ко мне, к счастью, не зашло.
Краны, да, и в этой бане поставили такие же, как в той, современные. Но это мало помогает: всё равно холодной воды течет при максимально открытом кране – чуть-чуть, а горячая – потоком; всё равно, поддадут откуда-то из котельной – и льет кипяток, хотя только что отрегулировал, чтобы была теплая… Короче, эта баня к использованию на самом-то деле непригодна. Теперь только полегче, побыстрее регулируется там это всё, и только.
Обед привезли ровно в 11, – совсем охренели!.. Только хотел есть – пришел завхоз со списком магазина и сказал: давай, мол, как-нибудь побыстрее, а то я хочу еще на свиданку попасть. Всё-таки я, значит, угадал правильно; но почему он уже вчера в обед, за сутки, перестал баланду раздавать, – непонятно.
Магазин на 2000 р. сразу. Писал список товаров опять уродец дневальный, но хоть написал всё, что было, включая стиральный порошок. Наконец-то я взял пачку – по 60 рублей всего сразу ясно, что барахло! Колбаса вся другая, не та, что была, сосиски тоже совсем другие, – вместо Нижнего Новгорода все из Мордовии. Хуже всего то, что когда принесли – вместе с завхозом влезла в «кормушку» и какая-то омерзительная вертухайская харя и начала бубнить, что, мол, «столько – нельзя», сейчас пройдут «крестины» – и мы вас выведем на каптерку, типа, положите там, потом постучитесь, сходите и возьмете. Особенно, как сказал завхоз, не хотели пропускать в камеру порошок – но потом всё же пропустили и его. Теперь остается только надеяться, что после «крестин» эти мрази забудут обо мне, им будет не до того, – потому что это форменная беда, если хоть часть этой жратвы придется уносить в каптерку, где я бываю один раз в неделю, по пятницам, когда баня, а в остальное время туда попасть совершенно невозможно, я давно и пытаться бросил. Каждая мелкая вертухайская мразь тут рулит по-своему и навязывает свои личные правила…

12.11.16., 8-40
Вчера, к счастью, никто так и не пришел забирать у меня колбасу, торты, вафли и пр. И – вот сейчас, только что, из разговоров «мусоров» в коридоре: «Там опергруппа приедет…». :))) Итак – выходные ожидаются веселые!.. Наш девиз – «Ни одних выходных без опергруппы!..». :)))) Да и в будние дни тоже в них как-то не ощущается недостатка…

18-00
Никто, к счастью, не приезжал, никакая нечисть «опергруппа», день прошел спокойно. Вот так: когда ждешь – не сбывается…
Дикая, горькая, мучительная тоска весь день. На пару минут задремлешь, сидя, опершись локтем на стол и подперев рукой голову, – и потом в шоке, в панике, ужасе, отчаянии просыпаешься: «Зачем я здесь?!?! Что я здесь делаю? ?!?!?!». И не сразу приходишь в себя… Невыносимые, тоскливые мысли весь день, с утра. Ничего-то я в жизни не добился, никого-то у меня нет… Действительно, совсем никого, когда совсем тошно – некому даже написать, не о ком даже подумать как о действительно близком, своём, всё понимающем человеке. (Не то чтобы они, близкие эти, были мне так уж нужны, но все же…) Маня и д/р мой проигнорировала, и на сентябрьское письмо, достаточно быстро ею полученное, не ответила. Вспомнилась с чего-то вдруг Санникова: не пишет вот уже год – и теперь не поздравляет даже с д/р, как раньше (хотя мне и не нужно, конечно). В последний приезд Глеб сказал, что едва ли она теперь захочет вообще иметь со мной дело… Вера, Лена Маглеванная, Крюков, Люзаков, не говоря уж о столь дальних и призрачных, как Антоша Ручкин, допустим, – кого из них я могу считать и вправду близким мне человеком, на кого могу безоговорочно положиться? Ясно, что ни на кого… Фрумкин, Тарасов, Агафонов, Кантор… призраки, тени прошлого. Ни одного друга, искреннего, а не только сочувствующего мне как символу свободы слова; ни одного человека, на которого я на 100% мог бы положиться. Зачем я это пишу? Сам не знаю. Это уже не исправить, не изменить. Вроде и не виноват никто – но жизни нет, впереди тупик, и сдохнуть я не могу… :((

13.11.16., 5-45
Воскресенье. Ровно 110 дней осталось. Последняя из пяти вех этого проклятого года: 18 января, 27 апреля, 18 мая, 5 августа, 13 ноября. 1400 дней, 1300, полсрока, 1200 и 1100 дней.
Стал чуть получше спать с тех пор, как началась нынешняя отсрочка, отодвинулась непосредственная угроза этапа и тюрьмы. Но всё равно – знаю, что меня вывезут отсюда, не могут, ну не могут они оставить меня здесь еще на целых три года!.. Очень боюсь, что это будет уже на будущей неделе, м.б. – даже завтра, в понедельник. Откроется дверь, протянут мне лист бумаги и скажут: напишите заявление, хотите ли вы участвовать лично и нужен ли вам адвокат. И всё – через месяц «суд», еще через два – апелляция, и – если к тому моменту не вывезут еще отсюда на СИЗО, – всё, поехал, ту-ту!..
Забавно, что все эти оставшиеся три года, 1100 дней, я теперь могу, когда порой у меня чуть-чуть улучшается настроение, приходит мысль, что я все-таки еще жив, и не так уж стар, и за что-то могу еще все-таки побороться на воле, за свое место в этой жизни (это бывает обычно по вечерам, но, конечно, отнюдь не каждый вечер) – я могу надеяться и верить теперь в будущие благодеяния не только Натальи Г., но и MFF, гарантировавшего мне недавно убежище в Украине и обещавшего сделать одним из директоров своего фонда там же. А когда настроение, как обычно бывает, мрачное, и безнадежное (пик этой безнадеги приходится, конечно, на утро практически каждого дня здесь) – не верить им обоим. И не потому, что они сознательные обманщики, а потому, что объективные обстоятельства у всех, кто и хотел бы мне помочь, всегда складываются против меня. По умолчанию я не верю, конечно, ни в какие эти сладкие обещания, кто бы их ни давал, – приучила жизнь не быть легковерным; не верю даже в то, что они там, в Киеве, сподобятся-таки выпустить второй, расширенный и по содержанию, и по тиражу, вариант украинского сборника, хотя непосредственно делающий его Агафонов и написал мне: мол, работа идет, значит, результат будет. Однако выбор именно данного исполнителя как раз прежде всего и заставляет в этом сомневаться…
А опергруппа приедет, наверное, сегодня, раз не приехала вчера. А то как же так, – ведь ни одних же выходных здесь без опергруппы!.. :)))))))
Тоска, пустота в душе, отчаяние… Зачем я писал вчера про одиночество, про то, что нет совсем близких? Разве этими жалобами что-то изменишь? Нет – ну и не надо, обойдусь! Всё равно, как ни живи, а – сдохнешь, и закопают, и что был ты, что не был – всё едино… На самом деле я понимаю, конечно, что я лучше, выше их всех, что я намного опередил свое время – и потому-то у меня такая горькая судьба, одиночество, надо мной глумятся, «не признают» политзэком и т.д. У тех, кто впереди, судьба всегда нелегкая. Что ж, м.б, после смерти оценят, – хотя и это едва ли, конечно…

15-20
Принесли сейчас письмо от Корба, абсолютно дурацкое по содержанию (бегло просмотрел пока что). Заказное, как всегда, – и вручали с новыми фокусами: вывели (!) за ним в «дежурку» – и там какой-то опер, абсолютно незнакомый (слегка похожий на мразь Чертанова, но точно не он), отдав мне само письмо, заставил на обороте конверта расписаться (!), что я письмо получил. Годами рвали эти конверты и выкидывали, и вдруг – на тебе!..
Когда выводили, спросил вертухая про библиотекаря. Оказалось – уже приходил, но ко мне не подошел! Вот гондон!.. Спрашиваю, почему? – вертухай стандартно отговаривается: не знаю, не я водил. Здесь никто ничего не знает, никто ни за что не отвечает и всем на тебя глубочайше плевать…

14.11.16., 18-41
Были «крестины». Приезжала наконец опергруппа :)))) – но сюда не зашла, паники не было. Включали днем даже радио, опять заново починенное (и опять – невнятное бубненье «Радио России в Перми»). Как сказал сейчас, перед ужином, в коридоре под моей дверью дневальный: когда была опергруппа – радио работало, как уехала – перестало.
Прессу, между прочим, не несут уже ровно две недели, с 31 октября. Между «крестинами» и ужином открылась вдруг «кормушка», – я думал, что как раз прессу наконец принесли. А в «кормушку» неожиданно заглянула незнакомая мне зэковская рожа… Оказалось, это тот самый уголовник Безруков, сидящий в 28-й камере, – видимо, тоже на ЕПКТ, ибо его фамилия упоминается тут вертухаями уже много месяцев, – для которого пару раз у меня брали газеты. Разумеется, про газеты он и спросил, за ними и пришел из пристройки, где его камера. Удивительно лишь – кто же это и за какие заслуги ему открыл мою «кормушку» и позволил пару минут через нее со мной разговаривать. Мне бы такого, разумеется, не позволили, если б я захотел. Впрочем, он удивил меня, сказав, что писал мне маляву о какой-то криминальной истории, вычитанной в газете, – не знаю уж, через кого он ее передавал, но малява ко мне, естественно, не дошла. :)))
Главное счастье – что и сегодня, вопреки моим ожиданиям с утра, бумажку в «суд» писать мне не предложили. Пока насчет тюрьмы всё тихо – и я молюсь, чтобы эта тишина простояла подольше. Всё равно увезут, конечно, тут двух мнений быть не может… Я страшно извожу себя этим ожиданием худшего, этим вечным ожиданием беды, еще на воле, до первого ареста оно мне уже было свойственно; этим абсолютным неверием ни во что хорошее, я сам это понимаю (что извожу, что это губительно для здоровья морального и физического), – но ничего не могу с собой поделать. Жизнь, увы, отучила от легковерия и оптимизма; пока я жду беды – она не случается, хоть я от предчувствий ее и не нахожу себе места; а вот стоит только расслабиться и перестать ждать… Вроде пока живой, ноги ходят, руки двигаются, глаза видят (даже без очков) – почему бы не помечтать, что я еще повоюю с ними на воле, что жизнь не совсем кончена? Вот только в результат этого «повоюю» мне не верится почему-то совсем. А в сам процесс, – да, м.б., и удастся еще повоевать, почему нет? Проблема одна: смогу ли я хоть там, вне этой проклятой страны (если еще удастся из нее выбраться!) добиться в этой войне с ней хоть какого-то реального результата? Именно предопределенность его отсутствия и убивает меня сильнее всего…

15.11.16., 5-30
Новая беда, давно не было!.. Проснулся ночью – и вдруг чувствую: воспалилась десна внизу с левой стороны, под обломком как раз того зуба, что так адски болел у меня год назад, в октябре-ноябре 2015-го. Сам обломок, к счастью, пока не болит, только, как это бывало и раньше, приобрел повышенную чувствительность, больно, если тронуть его языком или пальцем. Десна сейчас, утром, тоже вроде стала болеть меньше, даже если ее тронуть. Но всё равно, предзнаменование крайне неприятное. Зубы, слава богу, не беспокоили меня где-то с весны, минимум полгода, а то и больше. Не дай бог, еще и это наложится на ожидание тюрьмы и этапа, а то и – на сам этап!..
Батарея жарит как бешеная, невозможно сидеть рядом. Вчера, пока работало радио, успел услышать погоду: в Перми 14 градусов мороза. Но здесь, видимо, больше; окошко каждое утро зарастает с моей стороны толстенным слоем инея (снега, фактически); потом, к вечеру, он постепенно оплывает к низ обеих половинок окна, обтаивая сверху.
Вот и дошла до середины эта тетрадь в 96 листов, которую я начал вести 1-го апреля 2016 года. Ровно семь с половиной месяцев – полтетради. Если и дальше так пойдет, то закончится она только к середине следующего года, к 1 июля примерно. Что ж, дай бог – и дай бог, чтобы вообще была возможность в 2017 году этот дневник вести, потому что если таки увезут на крытую тюрьму, да еще там посадят в камеру к уголовникам – вести дневник при них (и про них, разумеется) будет совершенно невозможно.
А сроку мне осталось ровно 1098 дней…

7-10
Завхоз-баландер сходил на длительную свиданку, вернулся вчера днем – но к баландерству, похоже, уже не вернулся, останется только завхозом. Мерзкую овсянку сейчас раздавал на завтрак тот же самый старый длинный очкастый гондон, что баландёрил здесь год назад, а сейчас был вызван как бы только на замену, на время свиданки. Вертухайский подобострастный подпевала всегда и во всем; а второго в обед кладет, мразь, столько, что его там вообще не видно на дне тарелки, с лупой надо искать. Не говоря уж о том, чтобы налитую кружку подавать ручкой к берущему, как это всегда делал тот (нынешний завхоз), – единственный из всех виденных мною баландеров за девять лет заключения…

12-48
Очередная веселуха!.. :)) Блатные проорали сейчас «суточникам» в ШИЗО, что «спецназ в зону зашел!». Непонятно только, ЗАЧЕМ он зашел…
:)))) Пока про это писал – блатные орут опять: «С последним «голосом» расход!». На их жаргоне «голос» – это их устные сообщения типа вышеприведенного, а «расход» – значит, или окончание события, или отмену сообщения. То бишь – опять ложная тревога, нет, видимо, никакого спецназа в зоне.

16.11.16., 12-10
«Приехали гости, будьте на фоксе!», «Серость под крышей!» – позывные блатных из дальнего конца коридора «для всех людских хат» незадолго перед обедом. Одна нечисть предупреждает о приезде другой, короче. Забавно, что ведь fox – это лиса по-английски. :) Кто приходил, что за «серость» – не знаю, но какая-то беготня и паника перед самым обедом были. Руководило всем длинное чмо на букву «б».
Меня пока не трогают, но я всё жду, выматывая себе все нервы этим ожиданием… :(

17.11.16., 5-43
Опять «большой почтовый день» вчера. После обеда мразь Безукладников лично принес письма. Три от Землинского, два от матери, три – от Майсуряна (№№152-154, – т.е., 151-го письма нет, как прежде 142-го и 147-го!); плюс – от Йонатана, Лены Кондрахиной (плюс ее друзей по группе «Сказки для политзаключенных», собравшихся, чтобы подписать мне эти открытки. А м.б., и не только мне); в майсуряновском письме № 154 было еще и большое письмо от Маглеванной.
Очень удачно вышло, что всем им я успел вчера же и ответить, отдал в отбой. Самые интересные новости – в письмах и распечатках Майсуряна. Во-первых, 17 октября в Нижнем Новгороде некие два брата-активиста, мне до сих пор вообще не известные, устроили в центре города одиночные пикеты в мою поддержку, против перевода на тюрьму. Во-вторых, «Мемориал» пишет на своем сайте, что к этому же 17-му октября он послал заявления не только в Чусовской «суд» (которое я видел), но и администрации зоны, в ГУФСИН, в местную прокуратуру и т.д. Конечно, я не думаю, что именно это заставило подонков отозвать свою заяву, но всё же – хоть какой-то резонанс; особенно хорошо, что его видит начальство лагеря. Впрочем, в том же сообщении на своем сайте «Мемориал» пишет, что Стомахин, мол, лишен общественной поддержки «из-за возмутительности исповедуемых им взглядов»; а Корб пишет в интернете, что и в новый список пзк по версии «Мемориала», опубликованный, видимо, перед 30-м октября, как обычно, – я опять не включен! Подонки, другого слова для них нет…
Пока всё тихо, но я продолжаю ждать продолжения истории с тюрьмой – и нервничать, увы…
Да, забыл еще. Мать продолжает чудить: прислала мне две открытки из тех, что 24 августа подписывали мне на Майдане в Киеве, а потом Агафонов переслал их ей. Причем сама пишет, что мне их не передадут, т.к. они на украинском (подписаны, да и тексты на лицевой стороне тоже). Казалось бы, если знаешь, что мне не передадут – зачем же слать? Ведь ясно же, что открытки просто пропадут, назад ей их точно не отправят!! Тем не менее, эти две пока отдали. Открытки сами по себе оказались великолепными, на темы последнего Майдана, тираж – одна-две тысячи, т.е. – и редкость, и произведение искусства (рисованы художницей Юлией Овчаренко, про которую Агафонов упоминает, что часть открыток для меня она им просто подарила).

18.11.16., 12-16
Новый сюрприз… О-о, проклятая страна!.. Выписал 2000 р, на магазин – а там опять нечего брать! Суки!.. Опять одно сладкое – торты, рулеты, конфеты, печенье, вафли… – и ни колбасы, ни сосисок, ничего мясного! Есть, правда, майонез – маленькими пакетиками по 77 рублей; их десять штук придется взять, если после обеда, когда завхоз туда пойдет, он вообще еще не кончится. И на остальное – тортов, рулетов, вафель… а жрать по вечерам будет нечего. Хорошо, что от передачи остались еще три батона колбасы, как чувствовал, что пригодятся… А остальные четыре дня – жрать рулеты; если вообще предположить, что хотя бы в следующий раз там будет опять колбаса…
Ровно три года остается мне сегодня сидеть. 1095 дней. Не знаю, как переживу их…
Проклятые мрази-вертухаи опять не ведут в баню, опять ждать до самого вечера (и то не факт)…

14-55
На удивление повезло, – вот что значит всегда готовиться к худшему!.. :)) Когда после обеда завхоз пошел в магазин – там уже было полно колбасы, сосисок и пр.! Когда был завоз – непонятно; видимо, прямо сегодня. Он набрал мне на 1000 р. (хорошо, что я догадался и на 2000, и на 1000 написать отдельные списки!) и ветчины, и колбасы, и сосисок, одна колбаса даже была типа краковской, полукругом! :) Сардельки хуже и грубее, чем нижегородские, вообще вся продукция грубее, но – есть можно, как я уже убедился. Видимо, сормовская мясофабрика в Нижнем вздула цены – и они теперь абсолютно всё колбасное закупают в Мордовии, у некоего мясокомбината «Атяшево». Качество ниже, но цены дешевле, – сормовской жратвы на 1000 столько бы не было, на шесть дней (если не на семь, уже забыл, черт!..). Еще какие-то даже паштеты, шоколадку и пр. взял он на эти 1000 р. на сдачу. В общем, праздник живота!.. :))) Начнется сегодня вечером. Жаль только, что лагерный хлеб на все эти бутерброды такой отвратительный.

18-46
Повезло с магазином – так не повезло с баней! Гондонская страна, всё в ней вот так!.. Повели без чего-то четыре в баню – нет тазика. Повели в ближнюю. Стучу тут же, спрашиваю – и это юное (лет 25 всего), глупое и звонкое (целыми днями по коридору только его и слышно, поведение в стиле школьника на переменке) вертухайское чмо мне отвечает: мол, один тазик разбили, а второй – в той бане; сейчас, мол, освободится – и принесут. Мне сразу это было очень сомнительно; но всё же, побрившись, я постучал и спросил. Сперва это чмо стало кривляться (голосом, через дверь), но потом всё же ответило: мол, занят тазик, позже! Но не до отбоя же мне в этой бане торчать! Что мог вручную – постирал вручную, остальное (футболка) – увы… Помылся, вышел – эта гнида и словом ни о чем не обмолвилась, ни о каком тазике. А поскольку он теперь один (на неопределенный срок) – то очень возможно, что его не будет теперь для меня вообще никогда, т.к. водят-то они ЕПКТ в две бани, и в той блатным, разумеется, тазик всегда будет нужнее…
Ну, и напоследок – чУдная, просто потрясающая сцена! Второй год беспрерывно здесь, в здании ШИЗО, сидя, – такое вижу первый раз!.. Подхожу к каптерке – а оттуда вдруг выскакивает длинный очкастый баландер (так он тут и остался) в белом своем маскхалате – и на ручку ближайшей двери по той стороне, где ШИЗО, кладет полиэтиленовый пакет, в который завернуты сигареты и что-то еще. Забегает обратно, я подхожу, смотрю – и обалдеваю! В каптерке на полу стоит большой открытый баул (что-то типа клетчатого, очень грубый и простой), рядом валяются сигаретные пачки; возле баула на корточках сидят баландер и какое-то блатное чмо, как я мельком успел заметить – типа вроде кавказского. Рядом стоит «мусор» в своем камуфляжном тулупе, – т.е., с улицы специально пришел, не из здешних дежурных. И они, ясное дело, под наблюдением этого «мусора» раскладывают по пакетам сигареты, чай, что уж там еще (спички?) – и баландер разносит это по камерам. Шел назад, посмотрел – на ВСЕХ камерах ШИЗО лежит.
Блатная гнида, увидев меня, конечно, тотчас прицепилась, не упустила случая. Сперва демонстративно поздоровалась, – я-то, увидев эту картину, смотрел в основном на баландера, которого всё-таки давно знаю, и о том, как бы мне пройти, спрашивал в основном его, а блатную гниду даже не сразу и заметил; но такие тотчас напоминают о себе! Поздоровалось, я ответил; потом оно тут же что-то прокомментировало, что, мол, я поздно здороваюсь; потом задало великолепный в своей простоте вопрос: «Ты кто?». Впрочем, сразу конкретизировав: «Как тебя зовут?». Я сказал, как зовут, оно несколько раз повторило… в общем, попади вот с такой мразью в одну камеру – и жизнь превратится в ад (хотя и без этого – какая тут жизнь?..). Потом оно занялось продолжением беседы, прерванной моим приходом, а я, убрав банный пакет в баул, поспешил уйти. На спине у гниды буквы «ЕПКТ», то бишь – сидит где-то тут, блатной начальничек…
Это в карцере «пятерки» в Москве баландер просто украдкой через «кормушку» совал сигареты в руку, опасаясь камер в коридоре. Здесь не опасаются ничего. То, что эта дележка и разноска происходит при дежурящих здесь же вертухаях и еще одном, пришедшем специально для этого, – говорит о том, что всё руководство зоны в курсе и дало свое благословение. А между тем, в их же «ПВР» написано, что в ШИЗО курить запрещено (чтобы помучить, конечно; но написано, что – в противопожарных целях); а уж чай строго запрещен даже в ПКТ/ЕПКТ, о ШИЗО же и говорить нечего. То бишь – это со мной здешнее начальство норовит строго соблюдать все правила, карая сто пятый раз за отсутствие бирки. С блатными всё не так, – их попечением ШИЗО курит и «чифирит» (ненавижу это слово!..) вполне открыто, еженощно, легально, раздача курева идет с ведома и благословения начальничков. Плюс – а как они, интересно, варят свой чифир, на чем? Вряд ли только тряпки и бумагу жгут (да и откуда столько тряпок и бумаги каждую ночь?). Значит, у них есть «бульбуляторы», а главное – возможность подсоединять их к сети, к электропроводке. Судя по тому, как ночник и верхняя лампа на потолке сделаны у меня – это абсолютно невозможно. Но у «суточников» в камерах, значит, не так. Возможность кипятить воду электричеством и мне бы не помешала (притащил бы тайком из каптерки кофе, сгущенка сейчас у меня есть), но – хрен там!.. А у уголовников – все привилегии. Больше всего поражает, конечно, цинизм всех этих губалей, асламовых и прочих начальственных мразей: ломают комедию, сажают в ШИЗО, типа «наказывают» сурово за «нарушения» – а в ШИЗО-то, оказывается, они же сами санкционировали нарушение своих же правил! Вечером один «мусор» стоит и наблюдает за расфасовкой сигарет по камерам – утром другие в составе шмонобанды ходят и безжалостно отбирают, выкидывают в коридор эти сигареты, если у кого вдруг остались! Воистину, страна идиотов, самая нелепая страна в мире!..

19.11.16., 12-05
Суббота. Опять опергруппа. Опять паника и беготня в коридоре. Суки е…чие, будьте вы все прокляты!! Ни одних спокойных выходных здесь!..

20-10
Какие подонки, нет слов! Около четырех часов дня вдруг открылась «кормушка» – и некто, чьей морды не было видно, сунул мне номер «Новой газеты». ОДИН номер! За весь прошедший месяц, с 31.10.16 и с 17.10.16., которым был датирован последний тогдашний номер. Я изумленно спросил, где остальное. Морда буркнула что-то вроде : «Потом!» – и убежала, не спросив с меня даже никакой расписки в получении, которую они тут обычно требуют. Про журналы «The New Times» я от растерянности даже спросить не успел.
Номер этот, что принесли, был относительно свежий, от 14.11.16. Из него я с изумлением узнал, что в США на выборах победил Трамп. (Узнал через 11 дней, нормально!..) Я никак не думал, что он победит, последнее время его рейтинг вроде бы явно падал. «Новая», с ее левыми взглядами, пишет, что, мол, его победе очень рады кремлевские, а на подходе, мол, Ле Пен во Франции. (Трамп положительно отзывался о Путине, а Ле Пен вообще в случае своей победы обещала признать оккупированный москалями Крым российским.) Я охотно допускаю, что кремлевские (и лубянские тоже) рады и полны надежд. Но не очень верю, что надежды их сбудутся. Фишка в том, что американцы – изначально свободные люди, создавшие себе государство. Поэтому у их государства здоровая основа, заложенная еще первыми поселенцами, потом упроченная отцами-основателями, войной за независимость и т.п. То бишь, самый фундамент государства – здоровый и правильный, и этого не нарушит и не изменит никакой президент-сумасброд за свои максимум восемь лет, – система обуздает его сумасбродства и порывы, введет его в должные рамки. США как государство и цивилизация устоят. Тогда как – симметрично – русские есть извечные, наследственные, генетические рабы, никогда не знавшие свободы, ненавидящие и боящиеся ее, обожающие своих кровавых царей и вождей, которые их худо-бедно кормят и за них всё решают. Это – фундамент России как цивилизации, заложенный всеми этими александрами невскими (монгольскими холуями!), всеми иванами, петрами и прочей нечистью, доведенный до апофеоза, естественно, Сталиным. То бишь – цивилизацию тотального рабства, построенную на таком фундаменте, не изменит, не сделает свободной никакой добрый царь или гуманный лидер-демократ, никакой самый прогрессивный президент. Во-первых, здесь такой президентом и не станет, а если бы даже каким-то чудом вдруг и стал – он быстренько мутирует, поддастся давлению традиций и «общественного мнения» и будет править всё больше и больше в духе традиционного рабства и тирании – как это случилось с Ельциным (хоть и не настолько он уж был прогрессивный с самого начала). Именно поэтому за Америку я спокоен, она выстоит и при Трампе; а Россию считаю нужным не «спасать», не «освобождать» (всё это заведомо бесполезно), а четко, однозначно и полностью ликвидировать, стереть с политической карты мира.

21.11.16., 5-30
Вчера – в воскресенье! – после обеда принесли еще пять газет за первую половину ноября и один журнал. Потребовали уже расписку. Дверь не открывали, только «кормушку», так что харю принесшего я не видел. Но, похоже, это было главное чмо по «воспитательной работе», ибо на мой вопрос, почему с 31 октября не носили, ответило равнодушным тоном: «Меня не было…». Его не было – значит, и ты газеты не читай почти целый месяц!.. Мрази, всех вас перестрелял бы своими руками!..
Понедельник. Буду опять тоскливо ждать, не принесут ли чистый листочек для заявления в «суд». Вроде бы с каждым проходящим днем, тем паче неделей вероятность эта снижается, вот уже я и три года разменял, – на сколько меня теперь просить отправить в тюрьму, – на два года и 11 месяцев? Но меня не покидает чувство, что стоит только расслабиться, поверить, что всё обошлось, что всё наконец-то кончено – как именно в этот момент оно и начнется вновь. Собственно, к концу лета я ведь так именно и расслабился, видя, что на «крестины» не дергают, сутки не дают, – значит, вроде к тюрьме не готовят; а мразь Губаль как раз в середине августа и сделал первую попытку… Хорошо, хоть газеты будут весь день отвлекать от этих мыслей.
Психолог-газовщик, кстати, не был всю ту неделю, должен явиться на этой.

13-15
Редчайший случай, но утреннего шмона сегодня не было вообще, шмонобанда не приходила.

22.11.16., 5-35
Тоскливо до безумия. 1091 день этого ада еще остался… Вчера читал весь день, до восьми вечера, эти позавчерашние газеты. Устал страшно, но прочел их все. Теперь – с учетом взятого в воскресенье у библиотекаря барахла – читать до следующего воскресенья фактически нечего. :(
Глупо, но теперь, наряду с вывозом на крытую тюрьму (которого я продолжаю ждать), боюсь еще и того, что не будет каждый раз, как он нужен, тазика для стирки. Нелепая страна…
Стала сильнее болеть поясница последнее время, – даже когда лежу еще утром, она болит, я не всегда могу сразу найти удобную позу, чтобы перестало болеть. Когда после подъема первое время, до шести утра, хожу туда-сюда по камере, болит тоже. Сильнее стало уставать все тело от 16-часового стояния/сидения. Вчера донимала весь день больная (правая) нога: непонятно с чего этот отвратительный свербёж под мизинцем, когда сижу; сейчас, только еще встал, – уже опять то же самое. И унять его нечем, достает страшно…
Правый рукав казенного свитера, в котором я здесь хожу, разлезся уже настолько, что превратился в лохмотья, его уже никак не залатать. Но новый свитер не выдают, несмотря на мои два заявления об этом. Как же, положено его через три года менять, а у меня в августе исполнилось только два. Значит – ходи в отрепьях, всем на тебя абсолютно наплевать…

6-55
Новое веселье!.. :)) Только что, как раз успел позавтракать, – открывается дверь, на пороге стоит вот как раз то веселое глупое чмо, за ним – второе. И чмо говорит: напишите объяснение, что вам за литература приходит, сами ли вы выписываете, или вам кто-то выписывает; и вот та бандероль, что тогда (31.10.16) была, и т.д. Напишите, мол, всё на листочке. На мои расспросы, что случилось и зачем это понадобилось, – очень туманно: мол, начальство требует. Таким тоном говорят, как будто я виноват в чем-то, напускают таинственности, не желая ничего толком объяснить.
Единственное, что я могу предположить, – вчера как раз вечером я убрал часть газет и журналов из тумбочки наверх, на оконную решетку, а на их место положил более свежие. Видимо, сейчас, утром, эта мразь Губаль увидела через видеокамеру – и решила узнать, откуда. И, скорее всего, на днях опять во время утреннего шмона придут забирать оттуда, с окна, эту пачку. Единственное объяснение, которое с трудом выжало из себя это юное чмо в ответ на мои настояния, – наверное, слишком много макулатуры идет; как-то так. Ублюдки, не знают уже, к чему прицепиться… Написал, отдал ему бумажку.

10-10
Сейчас во время шмона (заметно запоздавшего сегодня) открывается дверь, – стоит та же крысиная вертухайская харя, что утром приходила с веселым дебилом насчет газет и журналов. Говорит: мол, надо написать с шапкой на имя начальника (то же самое). С вам, мол, сказали взять объяснение (это же слово он и утром произносил; а второй говорил – мол, просто напишите на бумажке, и всё). Говорю: давайте напишу шапку на том же листке, – нет, отвечает, его (листка) тут уже нет.
Короче, писать второй раз эту бумагу с шапкой я отказался, харя ушла – а я начинаю думать, не готовят ли они мне опять ШИЗО или еще что похуже (год ЕПКТ? :), раз так официально требуют письменное объяснение. Но за то, что у меня газеты лежат на решетке окна, трудно при всем желании дать даже ШИЗО, – уж не выдумали ли они мне какое-нибудь «нарушение» похитрее? От этой мрази можно ожидать абсолютно всего… Плюс еще – без связи с газетами уже – подумалось: на три года не успели на тюрьму отправить – могут на два с половиной попробовать; тогда из расчета три месяца на все «суды» и апелляции – надо ждать уже в феврале…

24.11.16., 5-51
Еще одна беда: начал болеть зуб с правой стороны снизу, никогда раньше не болевший. Боль пока несильная, можно не замечать; но – и боль может еще разрастись до помрачающей рассудок и не дающей ночью спать, не дай бог; а главное – там, справа, побольше снизу, поменьше сверху, остались последние мои зубы, которыми я теперь только и ем. Не знаю, хватит ли их на предстоящие три года, но – если и там они начнут болеть и крошиться один за другим (а когда-то были хорошо запломбированы, вот и сохранились так долго) – мне станет совсем уж нечем есть… :(((
Предстоит еще один мучительно длинный, бесконечный, тягучий пустой день. 1089 их осталось… Делать абсолютно нечего; читать фактически тоже нечего, кроме библиотечной муры. Написать на завтра заявление на магазин – вот единственное предстоящее сегодня дело. Восьмой день, между прочим, сегодня уже со времени последних писем, – но вряд ли принесут сегодня же новые. Жду Свету, а она всё не едет… Жду также и чистый листочек для писания заявления в «суд», – по-прежнему жду, не расслабляюсь, не верю, что меня так и оставят здесь. Это только отсрочка; могут в феврале на 2,5 года начать меня отправлять…
Вернулся прошлогодний старый козел-баландер – вернулась и серая молотая рыба, которую той зимой давали на ужины, а с весны перестали. Странно: не может же баландер иметь отношение и к готовке той «пищи», которую он раздает?! Да и – серую эту рыбу, по-моему, еще и в СУСе осенью 15-го давали. Совпадение, видимо, но какое-то странное и подозрительное.

25.11.16., 5-40
Мразь Безукладников, оказывается, на больничном, а психолог-газовщик – в отпуске. О первом сказал вчера кому-то в коридоре вертухай (тот самый веселый дурачок), о втором – девица-психолог, пришедшая со мной поговорить через решетку камеры. Но не та – крашеная блондинка – что приходила раньше; нет, эта была брюнетка, видел я ее первый раз, но, по ее словам, она и есть нынешняя начальница всей этой их «психологической лаборатории». Сказала, что как только с понедельника (28.11.) газовщик выйдет из отпуска – сразу же явится ко мне, – ага, а то я прямо совсем зачах тут без общения с ним!.. :))) И девица эта, и «мусор» с очередными газетами и журналом, явились вместе прямо во время вчерашнего утреннего шмона, так что, пока отпирали дверь, я уж готовился к самому худшему…
Пятница. Опять баня. Опять ждать ее до вечера. Да еще и магазин, если он вообще будет…

17-55
Вот и кончилась передышка. И принесли чистый листочек, которого я ждал… Сейчас, в начале шестого (когда обычно я думал, что уже всё, вечер, не будет ничего) – выдернули писать новое заявление в «суд» про тюремный режим…
В понедельник, 28-го, они отправят туда бумаги. Еще месяц до заседания – а это как раз перед Новым годом. Вся интрига в том, успеют ли рассмотреть до Н.г. – или уже я январе только, в середине где-нибудь. Ну, и месяца полтора-два на апелляцию. То бишь, в марте в любом случае уже увезут…
Шок, как и тогда. Не хочется жить. Не хочется рассказывать даже о том, какое чудо было сегодня днем, – приехал Феликс с новой доверенностью, его пустили; и как я был изумлен, глазам не поверил, увидев его… Правда, мрази таки украли у нас час из четырех часов свидания, благо у него не было при себе часов. Но всё равно, такое было счастье, такой праздник – и вот… Будь всё проклято, вся эта нелепая жизнь!.. Что там со мной сделают, в этой тюрьме, если они, как пишут «Грани», все пыточные – и если Дадина вот недавно, как пишут в «Новой», били в сегежской зоне и подвешивали за наручники?..

26.11.16., 6-00
Спал всего три часа этой ночью. Проснулся в час, вспомнил – и всё! Сон как рукой сняло. (Да еще мыши опять возились в тумбочке.) Теперь так будет все три месяца – или сколько там займет эта процедура, от вчерашнего заявления до этапа? Ожидание АДА, которое оказывается хуже самого АДА… М.б., 1000 дней 21 февраля разменяю еще здесь, дай бог… Изначально панику в душе вызывала мысль, что посадят на тюрьме этой вместе с уголовниками, а потом еще и «Грани» стали писать (в майсуряновских распечатках), что, мол, все тюрьмы – пыточные; а тут еще эта история с Дадиным, с пытками в этой карельской зоне, где его били и подвешивали за наручники… Со мной может быть так же, хотя еще неизвестно, что хуже: когда «мусора» подвешивают за наручники – или когда уголовники в камере орут на тебя и «воспитывают» в духе своих «понятий»… Отсчет пошел, машина запущена, и, представляя по утрам, как и в тот раз, все ужасы этапа и самой тюрьмы, я просто не знаю, куда деться от ужаса, отчаяния и тоски… 1087 дней осталось; а жизнь – жизнь давно уже прошла…

14-10
Утренний шмон сегодня вдруг поперся в 5-ю камеру, по соседству со мной, и у хмыря, сидящего там в б/м, почему-то забрал ложку. Это само по себе бред и идиотизм; при этом и сразу после шмона, и до обеда, и во время обеда потерпевший этот долго бесновался и орал, категорически отказываясь от какой-то другой ложки, которую ему предлагали взамен. Обоснование: «мне нужна стопроцентно МУЖИЦКАЯ ложка!!!». Страна идиотов, б…дь, тупого, бессмысленного быдла, скотов и нечисти, обожающих кастовую систему и рабство…

27.11.16., 5-34
Эту ночь спал чуть побольше (упустил посмотреть точно, во сколько проснулся), но всё равно мало. Два-три часа перед подъемом – ужасных мыслей и бесплодных попыток заснуть. Вчера весь день был как варёный, ничего не соображающий из-за бессонницы; сегодня будет то же. Написал еще вчера дурацкие письма – Люзакову (хоть и давал себе зарок не писать ему, раз он не отвечает) и Кириллу Подрабинеку. Зачем, для чего? Сам не знаю. Чтобы успокоить хоть отчасти свою мятущуюся, трепещущую от ужаса душу, должно быть, и занять чем-то голову. Когда брал вечером матрас – стоявший в коридоре мразь Пьянков, опер, протянул мне вдруг письмо. Оказалось, от Мкртчяна, заказное, нот конверт мразь Пьянков не забрал, как забирают конверты от заказных писем другие, – либеральничает… Как я обрадовался этому письму – слов просто нет: будет чем заняться сегодня! Написать Мкртчяну ответ; ждать часам к четырем библиотеку (но читать я не могу, ничего не лезет в голову, кроме этапа и тюрьмы), да еще вот сейчас, пока лежал перед подъемом, пришло в голову написать Бабушкину, – так, для очистки совести. Он со своим СПЧ, конечно, тоже ничего не изменит и не предотвратит, но – тут уже чистый Чичибабин: «…Но что-то делать нужно,/Чтоб не сойти с ума...».

13-35
Неожиданно прорезался соседушка мой из «пятерки», – вот это да!.. :)) Событие, однако! Я аж в легком шоке. :)) Стал не только стучать в стену, но и звать по имени, – тут уж пришлось ответить. Больше месяца, по-моему, сидит тут – и вдруг надумал, а как заехал – познакомиться не счел нужным. :) По 158-й, три с половиной года сроку, в январе разбивает последний год. Скучно, говорит, ему стало – вот и решил пообщаться. Сидит на б/м, я это прекрасно знаю, но на мой (специально, конечно) вопрос: ПКТ у тебя, или что? – говорит, что, мол, на общих (основаниях). Про б/м открыто говорить они стесняются… :)
Это, между прочим, вот тот самый идиот, что вчера орал про «мужицкую ложку». :))) Более того, в обед, я слышал, вертухай (вот тот самый веселый дебил) его уговаривал взять баланду – а тот, значит, отказывался и, судя по репликам вертухая, всё из-за той же ложки. Видимо, хлеб один берет, и всё, как в Кирове идиоты из-за «килишованной посуды». Сколько же идиотов на свете, боже!..
Самое, однако, «веселое» ответил он мне на вопрос про крытую тюрьму (когда я упомянул, что жду отправки туда). Ну, точно он, конечно, не знает, с его сроком и статьей это не удивительно; но – сказал, что отправляют в Минусинск! :)))) Вот уж будет и в самом деле весело, если отправят туда, – тогда ни ребят, ни Веру, ни Феликса я до-о-олго не увижу, ибо в Минусинск даже с Урала, не говоря уж про Москву, – только самолетом!
Будь она проклята, такая жизнь! Будь проклята эта страна ублюдков, мрази, рабов и холопов!.. Почему, ну почему я не могу покончить с собой?! Опять последние дни эта мысль приходит в голову. Возможность это сделать тут есть вполне реальная, всё бы получилось… Нет только мужества. :((((

28.11.16., 5-34
Опять не спал полночи, – не помню, со скольких именно, но уж точно не позже, чем с часу. Больше трех часов подряд проспать у меня, увы, никак не получается. Что ж поделать, буду писать это каждое утро: не спал, не спал, не спал! – пока не сдохну, или не сойду с ума, или не увезут меня на тюрьму… Здесь-то хоть еще можно писать что-то, вести дневник, – там такой возможности наверняка не будет. А сегодня, очевидно, бумаги отправят уже в «суд», как раз понедельник… М-да, настраивался у меня сон целый месяц почти, пока стал более-менее нормальным, хотя бы часов по пять в сутки, – и в одну секунду сбил его опять этот принесенный мне после ухода Феликса чистый листочек!.. Теперь, лёжа по четыре часа без сна, я даже уже не думаю о том, чтО именно меня ждет этапом и в самой тюрьме, – мне теперь достаточно просто вспомнить эти жуткие хари, виденные здесь 7 ноября в прогулочном дворике, – и всё становится ясно без слов… Срок идет постепенно к концу, «под горку», как говорится, – но я почти не думаю об этом и не чувствую этого, настолько безнадежным мне видится мое положение. И жизни нет, и сдохнуть не могу, будь всё проклято!!!

29.11.16., 5-35
По-настоящему в эту ночь спал совсем уж мало: первый раз проснулся около 11-ти, второй – не помню уже, то ли к полуночи, то ли к часу ночи. (Каждый раз, просыпаясь и вставая, смотрю на часы, стараюсь запомнить время, – и в половине случаев потом всё равно его не помню.) Но после этого все-таки еще пару раз задремывал, пусть даже всего на несколько минут; один раз – даже уже после четырех, незадолго до подъема. Но всё равно это не сон, конечно. (О том, что задремывал, знаю только потому, что что-то снилось, не помню, что именно.)
Пришло вчера в голову: мое состояние что в те полтора месяца, что сейчас, с момента, как выдернули 25-го писать заявление в «суд» – это в точности состояние приговоренных к смертной казни, как оно описано во многих книгах. Человек уже полностью отрешен от всех земных дел и забот, ему всё равною, что происходит вокруг него, – ему осталась одна ночь жизни, или, в крайнем случае, одни сутки. Вот так же ощущаю себя и я, причем не сутки, а месяцы; только не могу никак отрешиться полностью не только от окружающего меня в настоящую минуту, но и от мыслей о будущем (из-за которых и не сплю), ибо у казненного хотя бы мучения кончаются в момент казни, а меня ждет лишь продолжение и усугубление мучений – этап, а потом тюрьма, особенно если, не дай бог, посадят с уголовниками.
Подсознательно жду (вчера, по крайней мере, ждал) психолога-газовщика, – сознательно-то он мне даром не нужен; но – это единственное, чего еще осталось ждать. Света, как я понял со слов Феликса, не приедет (потому-то, видать, он и приехал вместо нее), ребята – только, дай бог, после «суда», если до Н.г. успеют, а то и в январе. Да еще вот – сегодня уже 13-й день, как были письма (16-го ноября). И всё, больше ждать нечего, жизнь замерла. Я в могиле, фактически просто похоронен заживо, – и мне уже не верится, что через 1084 дня эта могила раскроется и всё-таки выпустит меня…

30.11.16., 5-46
Последний, третий раз проснулся сегодня где-то четверть третьего – и уже не спал, разве только задремывал на несколько минут один-два раза. Тоска невыносимая, ужасная, адская… Сперва она охватывает душу, когда, только проснувшись, вспоминаешь, что еще один бесконечный, тягучий, пустой день предстоит провести здесь, мучительно подыскивая, чем бы заняться, как убить время. Но еще хуже становится, когда всплывает в голове мысль, что и отсюда скоро придется уехать в другой, еще худший ад, еще дальше – м.б., в Минусинск…
Полдня вчера включали радио – какой-то идиотский канал, то «танцевальное радио», а то в записи (два раза полностью за несколько часов) какая-то попса плюс пошлейший «блатняк» – песни Дюмина. Вот уж не думал, что есть радиостанции, где их крутят! На завтрак последние четыре дня давали отвратную серую кашу (не знаю названия, но не сечка и не овсянка), – хорошо, что я запасся сухими тортами; но если и дальше так пойдет, то на пятницу, перед новым магазином, завтрака у меня уже не будет. Писем вчера так и не было. Долговязая мразь, что должна их приносить, не появляется, голосочка в коридоре не слышно, – видать всё болеет. От души желаю ей сдохнуть!!! А сегодня ровно 14 дней уже без писем
Неописуемая, нечеловеческая тоска. Жизнь прошла, и кроме ада тюрьмы и всяческого дерьма, ничего меня уже не ждет, ни в тюрьме, ни на воле. Пустота как итог прожитой жизни, – во что обиднее всего. Ничего не добился, никем не стал, никому не нужен. Книжку – вместо издательства делает кустарно, на коленке, Миша, а издательство, по словам Феликса, от дневника моего таки отказалось, – впрочем, иного я и не ждал.
Я не знаю, где взять душевных сил, чтобы все это выдержать. Хватаюсь, как тонущий, за воду… Как выдержать этот ад в течение еще 1983 дней? Пришло тут в голову: если в тюрьме запихнут к уголовникам – очень вероятно, что придется лазить на второй ярус, на верхотуру шконки. Там могут быть деды еще постарше меня, больные какие-нибудь, – кто мне уступит низ? Десять лет, с 2006, ни разу наверх лазить мне не приходилось, но тут – выбора не будет. И так и не могу понять я, как всё это так вышло со мной, что ничего не достиг и не нужен теперь никому…
Иной раз я оглядываю свою камеру – и мне кажется, что я всю жизнь здесь провел, что ничего другого, кроме этой камеры, и не было у меня в жизни – и уже не будет…

6-58
Да, на завтрак опять та же серая мерзость, пятый день подряд… :))
Так и не ответила, кстати, Маня на мое сентябрьское еще письмо, точно ею полученное. Нет больше на нее надежды, нечего и ждать писем. И тут обманула судьба… Вся ее «любовь», все ее обещания, все мои надежды, – всё оказалось обманом, иллюзией, туфтой. Что ж, у нее своя жизнь, свои радости, надежды, огорчения, у меня – свои. Да еще эта ее психическая неполноценность, о которой она сама же мне написала в единственном письме за этот год, от 27.2.16 (я получил через Маглеванную 6-го апреля). Никого никогда в жизни у меня не было ближе ее, и, конечно, я бы и такую ее не отталкивал, если бы… если бы она была со мной, хотела бы этого. Но ее хотения ненадолго хватило; еще одна, последняя, совсем тоненькая ниточка, еще привязывавшая меня к этой жизни, – порвалась… Я хожу по камере и, облизываясь, смотрю на крепкую, прочную, намертво приваренную решетку: как здорово было бы на ней повеситься! Уж она-то точно выдержала бы – и это было бы куда лучше, чем ехать на пыточную тюрьму в Минусинск! Увы, пока что – ПОКА! – на это мне не хватает духа. Суицид, таким образом, остается моей самой заветной и тайной мечтой, – глупо, да? :))

12-21
На второе опять овсянка, – давно ее не было! Будь всё проклято!.. Значит, весь мой обед – только суп (вода, картошка, морковь, пшено) и корка хлеба с майонезом, как обычно.
Музыкальное это говно, которое крутили по радио вчера, уже несколько часов крутят опять, точно те же песни в том же порядке, – попса (частью на английском) вперемежку с блатняком-«шансоном» (не только дюминским, кстати). Теперь я понял, что это никакая не радиостанция, конечно, а просто записаны эти песни на диск, видимо, – и их крутят по лагерной радиотрансляции, неведомо зачем. А в конце записи там идет кусок из эфира какого-то «танцевального радио», что и создает дополнительную путаницу.
Опять вскоре после шмона выбивало свет, – тоже давно не было! Суки, всё у них работает черт знает как, что в лагере, что в стране – одна поганая имитация! Пришлось долго стучать, пока подошли, грубым голосом спросили, в чем дело, и включили.
Хотя – все эти мелочи уже меня не вернут из загробного мира, конечно. Скоро, скоро меня повезут из этого ада в другой, еще хуже, и ни о чем другом я не могу думать. Разве что о том, как безумно жалко, что вот жизнь уже прошла – а я так ничего и не успел в ней…
Письма не несут 14 дней. Психолог-газовщик (сгореть бы ему там на газовой трубе!) не появляется с 7 ноября, 23 дня. Тоска, одиночество, пустота, бессмыслица… Зачем я живу? Я сам не знаю…

17-38
По утрам, до подъема еще, бывает совсем плохо и тошно на душе, об этом я уже не раз писал. Но когда уже встаешь, начинается день, я хожу, двигаюсь, мыслю, живу (если это можно назвать жизнью! :) – чем же всё-таки я держусь, как выношу этот ад мыслей и предчувствий? Сегодня подумалось: видимо, только, исключительно за счет того, что говорю себе: вот еще на один день меньше осталось, уже не 1084, а 1083 дня только… Ничего другого нет. В эти 1083, в эти 154 с половиной (завтра) недели входит еще много ужасов: этап, пересылка на 29-й, Киров, тюрьма, битьё, уголовники, верхняя шконка… что там может быть еще ужасного, не знаю? Но, видимо, всё это для меня перекрывается тем, что – вот и еще на один день меньше, и убывают недели очень заметно и скоро, скоро уже вместо четырехзначного числа дней будет трехзначное: 999… Видимо, только этим я и держусь тут день за днем, не сойдя еще с ума от безнадёги и отчаяния. Чуть-чуть уже виден краешек воли…

Дальше

На главную страницу