НОЯБРЬ 2013
9.11.13., утро (после проверки)
Да, опять я оказался прав, как всегда. Никакого, абсолютно никакого действия не возымел мой недавний поход «к начальнику» и разговор с его замом. И быдляк, и быдловизор – всё осталось на месте, ничто нисколько не изменилось. Мрази в камере по-прежнему дрыхнут днем, а ночью таращатся в свои идиотские фильмы, бои без правил, идиотские «смешные» кадры из интернета и т.п. Дятел попозже всё-таки тоже засыпает, а вот мерзкий беззубый быдляк – каждый раз, просыпаясь, я вижу, как эта тварь, уже без штанов, в трусах, сидит за столом на моем месте и пялится на очередной фильм, начавшийся где-то в 12, в полпервого, в час ночи. Соответственно, кончаются они в два, в три, не раньше. Вот уже несколько последних ночей я ужинаю, стараясь затянуть этот процесс и кончить попозже (чтобы поменьше лежать без сна, слушая быдловизор), ложусь, затыкаю уши кусками синтепона из матраса (уши от них болят, синтепон сильно мешает, но слышно через него всё практически так же, как и без него), уговариваю себя, что день кончен, что надо расслабиться и постараться заснуть, несмотря на доносящийся вполне отчетливо бред быдловизора, – и как-то, каким-то чудом мне вот уже две последних ночи удается вот так засыпать. Более того, проснувшись где-то через час (очень приблизительно, конечно, – часов-то у меня нет) и посмотрев на сидящую за столом, спиной ко мне, тушу этого ублюдка, я каким-то уж совсем невероятным чудом умудряюсь засыпать снова. Впрочем, если бы не затычки в ушах, мне бы это едва ли удалось, – слушает это чмо свои быдлофильмы на громкости хотя и убавленной, но всё равно вполне приличной, особенно ночью, в тишине. Попробовал было их сегодня вынуть, но тут же пришлось вставить опять. Вынуть эти проклятые затычки и расслабиться можно только тогда, когда эта быдломразь владимирская выключает наконец свой быдловизор и заваливается дрыхнуть.
Сегодня суббота, то бишь – тишина и глухое спокойствие. Вчера принесли мне остатки магазина от 6-го ноября – и две «Новых газеты», за сентябрь всего лишь, которые здесь дают в качестве технической бумаги. Их чтением я очень удачно занял время от обеда до ужина. Библиотека отсутствует, книги не носят. Делать нечего. Обстановка настолько мучительная, настолько невыносимая, невозможно описать словами. Я сижу абсолютно ни за что в тюрьме уже год, в одной камере с подонками и тупым быдлом, не дающим мне спать по ночам и думать днем. В голове – только обрывки мыслей, в клочья раздираемые бредом быдловизора. За что, за что я здесь?!! Это совершенно невыносимо… Бессмыслица, тоска, безысходность и нелепость этого существования кипят, не находя себе выхода, в моей душе, и – как было и в Буреполоме, из этого состоит тот мой дневник – естественным путем преобразуются в лютую, неутолимую ненависть, в жестокую ненависть ко всем, кто загнал меня сюда и мучает здесь, в безумную, неукротимую, кипящую в душе ярость. Всё чаще я с наслаждением представляю себе, как убиваю, калечу этого тупого быдляка, этого мерзкого ночного телезрителя доской, вынутой из пола, расшибаю ему череп, ломаю руки, ноги, ребра, заравниваю тяжелой доской все выпуклости и неровности на его тупом свинячьем рыле… О, с каким наслаждением я и в самом деле убил бы тут эту мразь, уничтожил бы, не оставил бы ей ни одного шанса, – для меня он не человек, жалеть его нет никаких резонов, а останавливает меня только то, что за него мне впаяют еще лет восемь или десять, впридачу к оставшимся шести с половиной… Мрази, выблядки, тупые скоты, вся эта мерзкая, вонючая, ублюдочная страна свиней, – как же я вас НЕНАВИЖУ!!!...
Понятно уже, что это вонючее владимирское быдло будет здесь и 15-го, в следующую пятницу, когда мне опять предстоит мыть «дальняк». Ей-богу, за одну только эту необходимость я сжег бы эту проклятую Москву, где мне довелось пережить это унижение, ядерной бомбой, не говоря уж – перестрелял бы своими руками, сжег бы лично в печах крематория все 2000 зэков этой тюрьмы и уж сколько там в ней работает «мусоров»!.. Унижения, унижения, вечные, неизбежные унижения от быдла, – шесть с половиной лет еще их терпеть… Быдляк, конечно, и 15-го всё ещё будет здесь – и будет мне напоминать мыть «дальняк», мразь!.. «Законку» ему так и не несут, точнее – ни вчера, ни позавчера спецчасть не ходила вообще по этажу. Точнее, конечно – нет сомнения, что быдляка держат тут специально, «законка» никак не может идти месяц. Мразота е…чая, которую посадили тут блаженствовать с быдловизором, на чужой (дятла) жратве и куреве. Так и просидит тут, что ли, все оставшиеся ему 9,5 месяцев? Интересно только, что это чмо будет жрать, когда уедет дятел… :) То ли писать опять жалобу в УФСИН (настоящую, т.е. через Бородина, через волю), то ли писать опять заявление на прием к начальнику, чтобы убрали эту мразь и быдловизор, – не знаю даже, что делать. Ясно лишь, что ни то, ни другое, ни вообще какие-либо мои усилия в этом направлении – не помогут. :( Попал в западню, и выхода нет, и покоя - тоже, и сна по ночам… Каретникова, как пишет мне Миша Агафонов, пока не уверена, останется ли в ОНК, – их, правозащитников, там вроде оставили, но «силовиков» напихали туда вдвое больше, чем было, так что правозащитники теперь там в меньшинстве – и Борщев, как написал Миша, пригрозил вообще уйти и забрать с собой всех правозащитников. На 4-е ноября – судя по письму Миши, они ждали итогов выборов председателя ОНК. Кого там выбрали, я пока не знаю, но ясно, что и Каретникова, неизменно сердобольная к уголовникам, уж точно не возьмется помогать мне в том, чтобы оставить их, бедненьких, без любимого быдловизора…
Ситуация безвыходная. Тупик. Клетка. Я ненавижу вас всех, мрази, тупые ублюдки, злобные русские свиньи!.. Ненавижу, ненавижу, ненавижу всех вас!!! Будьте вы все прокляты навеки!.. Желаю вам всем сдохнуть мучительной, жуткой смертью!..
10.11.13., утро (после проверки)
Теперь эти мрази сокамернички перед проверкой непременно открывают окно, блядво этакое… Всё дело в том, что позавчера на проверке им кто-то из «мусоров» сказал, зайдя в камеру, что, мол, надо открывать – «проветривать», и мразь опер, стоявший тут же, подхватил – и пытался даже со мной поговорить на эту тему необходимости «проветривания» (в ноябре!..), но я не поддержал беседу. Ублюдки, как только зашли в тот день в камеру, прямо-таки кинулись открывать эту форточку, которая с сентября так и стоит неприбитой, только подпертой палочкой, и которую давно пора привинтить шурупами. Вместо того – эти мрази вот уже третий день сами угодливо открывают ее перед проверками, хотя, конечно, никто им ничего больше не скажет, кому они нужны. И – самое прелестное – теперь никто из них уже не спрашивает, как раньше, МЕНЯ, не против ли я открыть окно, не холодно ли мне, не пора ли закрыть, и т.п. Теперь они спрашивают об этом исключительно друг друга, как будто меня в камере нет вообще. В общем, ситуация, описав полный круг, вернулась к тому, что было той зимой в 408-й, – с той только разницей, что тут они меня при мне же не обсуждают (м.б., на прогулках, но туда они уже давно не ходили), не упрекают, что я, мол, «обособился»; но зато мытьё туалета вменено мне тут в постоянную, регулярную обязанность. А так – я не разговариваю с этими двумя говорящими кусками говна ни о чем, ни при каких обстоятельствах, ни о чем их не прошу и не спрашиваю, – и желаю им обоим страшной, мучительной смерти еще сильнее, чем желал тем трем ублюдкам (включая всех, кто в разное время был там третьим) в 408-й…
И – есть за что. Привыкнуть к круглосуточному бубнежу телевизора, заново научиться о чем-то думать и писать под этот телебред гораздо труднее, чем это было в 408-й, где телевизор уже был задолго до меня и никуда не исчезал. Не говоря уж – снова научиться под ЭТО спать. Старый ублюдок быдляк этой ночью смотрел фильмы уже не до трех ночи, а, наверное, до пяти – судя по тому, что я уже успел проголодаться, хотя кончил ужинать в час, как обычно, – а он всё ещё сидел и таращился. И – прошел как раз где-то час, по ощущениям, без часов, после того, как он наконец улегся, – и как раз уже зажгли свет, и почти сразу же вскочила с постели вторая мразь, побежала – и, конечно же, включила себе быдловизор. Перерыв составлял, таким образом, всего от силы часа два, не больше. Под фильмы быдляка я как-то смог немножко подремать, просыпался пару раз, то бишь – не было ощущения полностью бессонной ночи и ни на секунду не отключавшегося сознания, но – после того, как он выключил, заснуть я уже не смог. Мрази, выблядки, всех бы вас сжечь в печах, мерзкие тупые суки!..
день (после обеда)
Наконец-то мразей этих увели «гулять», впервые за сколько дней. Хоть час отдыха… Фактически же – это тупое владимирское блядво сейчас просто вернулось к тому графику, о котором само же честно сказало, едва появившись в мае в этой камере: мол, на том корпусе, в 310-й, оно все ночи напролет смотрело телевизор, а днем дрыхло. Помню, услышав это, я возблагодарил бога ( в которого не верю :), что здесь телевизора нет, т.к. такой график мне абсолютно не подходил. Ну так вот, теперь он есть – и всё просто вернулось на круги своя, пусть не сразу, но неизбежно. Куда мне деваться, я не знаю, постоянно чувствую себя невыспавшимся, сил уже нет совсем. А эту тварь на этап всё не забирают и не забирают… :(((
12.11.13., утро (после проверки)
Съездил вчера… До этого всю ночь не сомкнул глаз, так что спать весь день хотелось дико – и там, в конвоирке, и – особенно – вечером, на сборке. В общей сложности я просидел там четыре часа, – приехали в тюрьму в начале десятого, а в камеру меня «подняли» только в час ночи, да еще под конец заперли в боксик уже здесь, на «пятерках» – пока разводящий не найдет дежурного по этажу с ключами от камер.
А в «суде»… что ж, всё было как обычно. Мразь «судья», так и не пуская в зал публику, начал процесс. Пару раз я пытался выяснить у него, закрытое заседание или всё-таки открытое – и каждый раз он мне отвечал, что, мол, мне слова не давали. На второй раз я уже слегка повышенным тоном объяснил ему, что мне слово не надо ДАВАТЬ – я беру его сам, когда мне нужно, а также сообщил ему открытым текстом, что он мразь. Он в ответ тотчас приказал удалить меня из зала. Ну и прекрасно! На следующих заседаниях я буду сидеть исключительно спиной к нему. Как я и предчувствовал заранее, наш спор с Мишей Агафоновым о моей тактике на процессе решился сам собой. Журналистов и общественность попросту не пускают, так что вообще о чем бы то ни было говорить с этими мразями нет ни малейшего смысла.
Поразило меня другое. Еще до начала заседания Бородин успел дать мне письмо от Миши Агафонова и… несколько бланков на русском и грузинском языках о том, что я прошу дать мне грузинское гражданство, т.к. не желаю быть гражданином преступного государства РФ! Оказывается, Саакашвили объявил, что в последние десять дней своего президентства готов дать грузинское гражданство всем желающим – и МФФ, спасибо ему, договорился с кем-то в Тбилиси, что мои документы ему тоже передадут. Я подписал все эти заявления, но – Антоша (через Агафонова) в письме сообщил, что времени есть только до 13-го числа, и 13-го, а лучше 12-го, документы уже должны быть в Тбилиси. Уж не знаю, успеют или нет, но как здорово было бы!.. Перевод на грузинский всех бумаг обеспечила Ольга Исаева (Орлеана), ей тоже огромное спасибо, – как раз вчера пришло от нее и письмо, от 10.11., и я сегодня с утра успел уже ответить и поблагодарить.
Пришел вчера в час ночи в камеру – странно, но быдляк дрых (!), а фильм смотрел со своего шконаря дятел-домушник. Впрочем, он вскоре встал и выключил быдловизор, так что ужинал и спал я в полной тишине, чего давно уже не было. Зато сегодня с утра… Мало того, что эти твари продолжают постоянно открывать окно, как будто меня здесь и нет, – так они еще и, похоже, стали делать тут брагу сегодня утром, или какую-то алкогольную бурду, – быдляк налил в ведро два чайника кипятка (я сперва подумал было, что отключили горячую воду, а ведь сегодня баня), затем вывалил туда кучу сахара-рафинада, потом насыпал какой-то белый порошок из пакета, – крахмал? Или черт его знает, что это было, – я не спрашиваю, понятно. Накрыл пакетом для мусора и поставил в таз, в горячую воду. В общем, для полного счастья только не хватало, чтобы эти твари стали тут напиваться!.. И, главное, по-прежнему нет ни малейших признаков, чтобы быдляк собирался бы на этап. «Законку» ему, видимо, не принесли и вчера, – по крайней мере, разговоров об этом не слышно. Я уже не сомневаюсь, что его держат здесь специально, не может «законки» не быть второй месяц. Я совершенно не знаю, куда мне деваться от этой мрази с ее ночным быдловизором, а теперь еще и открываемым окном и алкоголем…
Да, еще одна хорошая новость. Бородин успел вчера перед заседанием сказать, что на четверг или пятницу (14-15) согласовывается дата и время пресс-конференции с участием обоих адвокатов, Григорьянца, ну и – не знаю уж, кого еще: Миша Агафонов хотел вроде просить Подрабинека, когда-то давно и Гефтер изъявлял готовность участвовать, да и Санникова, по идее, должна… Собственно, Бородин про это сообщил в ответ на мой вопрос, когда он придет ко мне, на этой ли неделе, – я так понял, что не раньше следующей…. :(((
Шикарная новость с утра: вчера во время марша в честь Дня независимости Польши (1918?) в Варшаве, типа, пытались поджечь (забросать горящими файерами) посольство Русни. Молодцы! Жаль, что не сожгли совсем! К сожалению, это, видимо, была не заранее спланированная акция, так что заметного ущерба русским свиньям и их шпионскому гнезду в Варшаве она не принесла.
14.11.13., день (после обеда)
Только одна хорошая новость, зато какая: быдляку вчера наконец принесли «законку»! М.б., вскоре эта мразь отсюда наконец уедет!.. Сегодня он просился к мрази оперу на прием – видимо, чтобы тот ему помог еще «тормознуться» здесь, но тот, похоже, отказал. Пришли еще вчера письма – от матери (мое к ней дошло за пять дней, оказывается), от Маглеванной и от Майсуряна – №40. А вот №36 так и нет. Мрази вчера опять до глубокой ночи смотрели свои фильмы, даже особо потише не делая, но я всё же как-то умудрился заснуть. Ведро с брагой вот уже третий день стоит – то под шконкой, то у умывальника, но они всё никак не соберутся опорожнить его.
* * * После обеда
Не могу удержаться, чтобы еще одну яркую сценку не описать, хотя и пришлось для этого тетрадь доставать. Не первый раз это уже, но сегодня – особенно ярко. Принесли только что заказ еды от матери – остатки понедельничного и сегодняшний (четверг). И вот – я набираю в руки всего так, что чуть не падает, и таскаю к себе на шконку. Последняя бутылка, или что там еще, остается лежать в «кормушке» - я уже не могу ее взять, не хватает рук, и говорю ларёчнице: «Подождите». Она недовольна, конечно, этой задержкой (как и вообще всем на свете). И – она говорит в «кормушку»: «Ребята, помогите ему!». Один из «ребят» лежит, как всегда, на шконке, головой к быдловизору; второй – стоит прямо около него (быдловизора) (то есть в одном шаге от двери). И – ни тот, ни другой, обычно столь покорные любому слову начальства, тут даже не шелохнулись; даже этот ублюдок дятел, стоявший рядом с дверью, не сделал ни малейшей попытки! В прошлый такой же раз ближе к двери был быдляк – и он по слову ларёчницы таки взял последнюю бутылку и передал мне. А тут – вообще ничего, демонстративно… Не зря я этих тварей (да и вообще всё подобное русопятое быдло) категорически не считаю за людей…
15.11.13.
Два крупных события сегодня. Первое – утром, во время «проветривания», до проверки – неожиданно вызвали «к начальнику». Принимал, конечно, опять не сам Хорев, а – Горбачев. Четыре заявления написал, чтобы к нему попасть, а тут – нА тебе! Он спросил опять вкратце про быдловизор, я упомянул и про быдляка – и тут он мне озвучил «решение администрации», такое, как я и думал: быдловизор, конечно же, не заберут! Это, видите ли, нарушает права других зэков (мразей)… Единственное, что придумал(и) – предупредить сокамерничков еще раз, чтобы не смотрели ночью, а иначе – выключать на ночь розетки. Гениальная идея… :(( Когда же я сказал, что быдляка ни о чем предупреждать как раз не надо, т.к. один раз его уже предупредили, после чего он мне стал угрожать, и упомянул, что на днях быдляк получил уже «законку» - Горбачев ответил, что тогда его, мол, от вас скоро увезут. Ну что ж, на это вся надежда, хотя уже понятно, что пользы от обращения к банде «администрация СИЗО» не будет и не может быть, а будут только одни проблемы.
Пришел назад в камеру, немного посидел, – вдруг приносят «законку» и дятлу!! Да еще вместе с ответом на апелляцию, где говорится, что ему скинули с пяти лет полгода, и подельнику столько же. То-то радости было у них с быдляком.
Ночью вчера заснул под быдловизор, как обычно теперь; просыпаюсь – а он уже выключен, телезрители ночные, мать их, спят. И вдруг… Быдловизор включается сам собой! Оказалось потом – они легли спать, когда где-то в час или во втором часу ночи вдруг отрубились розетки. Утром просыпаюсь – опять не работают, и «мусор» включил их только после завтрака. Прихожу от Горбачева – не работают опять!.. И «мусор» говорит на стуки в дверь быдляка, что, мол, после обеда вызовет электрика. Вот сейчас, пока пишу это, началась какая-то возня – «мусор» спросил у нас и у соседей, работают ли розетки. Но пока так и не работают, даже кофе не попить. :( А главное – как-то странно наложилась вся эта ситуация на сегодняшнее обещание Горбачева отключать здесь розетки на ночь…
16.11.13., утро (после проверки)
Вчера, да-да, таки помыл я их дальняк. :)) Напомнил мне об этом домушник, мразь, – и, по-моему, это было еще омерзительнее, чем когда в тот раз дважды напоминал быдляк. Следующий раз – 6-го декабря, и я от всей души надеюсь, что к тому времени обоих этих тварей тут не будет, так что «традиция» умрет сама собой.
Но к тому моменту я уже не думал о том, какое это унижение – мыть дальняк. После обеда принесли электронные письма от Корба и Орлеаны. Итак, на грузинское гражданство мои документы подать просто не успели. Миша Агафонов, к моему изумлению, лично летал 12-го в Тбилиси с моими заявлениями, но – вместо 13-го они там как раз 12-е сделали последним днем, так что – не успели, как пишет Орлеана. Впрочем, с первой секунды, как увидел эти бумаги, я уже знал, что никакого грузинского гражданства у меня не будет…
А Корб пишет, что Антоша Ручкин неожиданно вышел из Комитета моей защиты! Антоша, которого я считал одним из лучших своих друзей и единомышленников, которого вспоминал постоянно, просил – через других моих друзей – написать мне, который так много для меня значил… Какая, однако, скотина!.. Мотивы его Корб не приводит, да это и не важно – факт есть факт. Ушел так ушел, умерло так умерло… Меня так подкосила эта новость, что сразу стало всё равно, ЧТО там еще пишет Корб: что в Комитет так и не включили Исаеву (Орлеану) и Близнюк, но неожиданно для меня включили Ефимова, который в Эстонии (о нем я еще как-то думал, что надо бы его предложить) и Мананникова (вот уж абсолютная неожиданность!..). Впрочем, всё это уже не имеет никакого значения: кампания по мне не состоялась, это уже ясно. Разве что в интернете что-то пишут обо мне, а в real life – ничего, полное молчание. Вторая новость Корба только подтверждает это: 13-го ноября (вечером, видимо) он пишет мне, что пресс-конференция в Москве так и не получается – хотя 11-го с «суде» Бородин говорил мне, что она, мол, уже согласовывается на 14-е или 15-е. Согласовали… :((( Зато «суд» сделали закрытым – и на срок меньше 7,5 надеяться теперь просто смешно…
Эту ночь почти не спал опять. Дятел, как обычно, уснул раньше, а ночное владимирское чмо так и сидело часов до трех, до четырех – точно не знаю – в одиночестве, как всегда теперь. Когда оно наконец выключило и легло – заснуть я уже не смог, а вскоре вдруг неожиданно включили свет…
Абсолютная депрессия, тотальная безнадега. Все попытки Корба только показали, что я никому не нужен, защищать меня невозможно и некому, всё обусловлено и предопределено. Сам Корб, возвращаясь из Парижа с какой-то конференции, 20-го будет в Москве, а м.б. – и 21-го, зайдет в «суд», увидимся на миг, пока меня будут вести мимо. На 20-е он, пишет, предлагал очередной WSD, но – никто не откликнулся…
17.11.13., день (после обеда)
Опять не спал целиком всю прошедшую ночь. Лег в час, как обычно, в три где-то они выключили быдловизор (быдляк выключил, точнее), я вынул затычки из ушей – но уснуть так и не смог. Только когда уже включили свет, я встал, умылся, убрал одеяло, надел кофту и опять лег, как обычно (переход с ночного режима на дневной), – умудрился-таки ненадолго задремать. Во сне увидел вдруг – и не сразу узнал со спины – Маню. Проснулся – ба, сегодня же день ее рождения! Ну, поздравляю тебя, кошка моя черная! Потом еще лег после проверки – и таки проспал, видимо, подольше, видел какие-то нелепые сны (только по ним и сужу, что, значит, спал), и в одном из них – вдруг Мишу Агафонова, которого тотчас стал расспрашивать и благодарить за его недавний полет в Тбилиси. Все точно по Фрейду, – в сны попадает то, что реально кроется в подсознании. Маня с ее д/р, о котором я помнил еще за несколько дней, Миша с его полетом, а поблагодарить его в реале я не могу… 2374 дня мне еще осталось, и на душе дикая тоска от этого. Кампания в защиту полностью провалилась, всё бессмысленно… :((
18.11.13., день (после обеда)
Неожиданно вчера вечером приперся Бабушкин (ОНК). Вышли мы с ним в коридор к окошку, поговорили. Ничего он мне не сказал насчет быдловизора (о котором слышал уже, конечно), кроме все той же избитой их общей мантры: нельзя, мол, бедненьких уголовничков оставлять совсем без телевизора, он им просто позарез необходим… Суки, короче, что те, что эти… На упоминание о «деле» моем и о «суде» - сообщил, что, оказывается, он так и не получил обвинительное заключение! Сука!.. И Каретникова, и Бородин – еще летом (осенью?), помнится, говорили, что скидывали ему. Он же на мой вопрос об этом – тут же отмазался, что, мол, по 300 писем в день получает, – мол, надо ему специально звонить и сообщать, что послали, чтобы он не прохлопал письмо. Я дал ему телефон Миши Агафонова, но – едва ли он – ОН!! – архизанятый Бабушкин будет звонить Мише ради помощи мне по делу. Сказали ему и о том, что «судья» выгоняет посетителей из зала «суда», он записал фамилию «судьи», количество раз изгнания публики, какой «суд» и т.п. – и что? Он что-то сделает, что ли, чтобы «судья» в следующий раз, 21-го, не выгнал посетителей и журналистов из зала?.. Ничтожество в очках и с ноутбуком, в который он пунктуально записывает все, что ему говоришь, – но после этого ровно ничего не меняется…
Тоскливо, пусто, тошно на душе. Началась новая неделя. Почты нет. Бородин тоже не идет – и, думаю, на этой неделе так и не появится. Ублюдков не забирают на этап, они сидят и, как обычно, смотрят быдлокомедии по быдловизору. Одно хорошо – эту ночь все-таки спал, и под их быдловизор, и после него, более-менее. Утром, до обеда, в камере стало уже холодно, с окна всё ощутимее дует, ноги у меня прилично замерзли. Надо одевать шерстяные носки, менять обувь на зимнюю…
19.11.13., день (после обеда)
Дико, чудовищно, невыносимо обидно получилось этой ночью. С вечера демоны – неслыханно!! – улеглись спать, пока я еще пил чай! Точнее, улегся домушник, не найдя ничего интересного по оставленному в его распоряжении быдловизору; а быдляк – тот улегся еще раньше. То-то радости мне было, – опять полностью тихая, спокойная ночь, без фильмов до трех утра, какое счастье… И вот – в этой полной тишине, темноте и тепле (под одеялом) я не смог опять заснуть до утра!.. :((( Ворочался и так и сяк, думал о сроке, вспоминал своих буреполомских кошек, пробовал считать – всё без толку. Только когда уже зажгли свет, чуть-чуть всё же задремал, на минуты какие-то, – сперва под одеялом, а потом уж и без него…
Обед сегодня припозднился почти до четырех часов. Только успели поесть – вырубился вдруг свет, через несколько минут включился, но розетки не работают до сих пор. Баландеры в коридоре говорят, что свет вырубился на всем централе, розетки – на половине корпуса, и т.д. Поэтому быдловизора сейчас нет (и моего послеобеденного кофе со сгущенкой, увы, тоже). Быдляк уже дрыхнет, чтобы опять колобродить ночью. Самое обидное – Бородин так и не пришел пока, я не знаю новостей еще за прошлую неделю (про пресс-конференцию, в частности, – была ли она). Придет ли он хоть завтра?..
А завтра, между тем, уже исполняется год. Сумная гадавiна… Послезавтра – опять ехать… :(((
вечер (после ужина)
Розетки заработали днем совсем ненадолго – и опять отключились, сказано было – до завтра. Так этот выблядок домушник додумался запитать их быдловизор от кнопки звонка у двери, – от этой кнопки срабатывает лампочка в коридоре над дверью, чтобы сигналить «мусорам». На чайник – тоже пытались – мощности там не хватило, но на их вонючий «ящик» - вполне. Суки, мразь!.. Тихая, спокойная ночь, на которую я опять рассчитывал, чтобы все-таки поспать, – теперь пошла псу под хвост!.. Быдляк, как он сам сказал, выдрыхся, спал всю ту ночь, да еще сегодня днем, – теперь эта мразь будет сидеть и таращиться до утра! Опять не уснуть!.. :(( Боже, ну когда же наконец обоих этих выблядков, сукиных детей, заберут отсюда и увезут на этап? Мрази, как же я вас ненавижу!.. В гигантской мясорубке лично смолол бы вас, мразей, в кровавый фарш, в печах крематория живьем бы сжег, мрази, на куски топором лично бы порубил!..
20.11.13., день (после обеда)
Итак, этой ночью был апофеоз, – не думал, что я доживу ЗДЕСЬ до этого… Мрази в камере, как я уже писал, даже без розеток обеспечили себе на всю ночь быдловизор, а мрази вне камеры – оставили на ночь свет! Я, собственно, так и понял, учитывая обстоятельства, – когда уже около 12 ночи быдляк надумал все же спросить у «мусоров» через домофон, не погасят ли они свет, – ему ответили оттуда: ни у кого не погасили, а у вас погасить, что ли? То ли ночники у кого-то не работали (днем в коридоре слышно было, как у каких-то камер спрашивали, работает он или нет), то ли еще что – но впервые в этой камере пришлось ложиться спать при свете. Ух, как же это было отвратительно!.. Всё как в 408-й, только там при свете и быдловизоре ИЗНАЧАЛЬНЫХ мне все же было засыпать как-то проще. Но – заснул и тут вчера, поскольку не спал ночь до этого. Проснулся, когда они уже выключили – и, обалдеть, после этого заснул опять!.. Днем опять вырубили весь свет, починили розетки – и эту ночь, конечно же, мне не спать, а завтра в шесть утра – уже ехать…
Быдляк, мразота, утром, после проверки, вдруг накинулся на меня – за то, что я, видите ли, не выкинул мусор, когда им на проверке приказал его выбросить «мусор». :) Еще на сегодня бы хватило этого пакета, но они, твари, повадились каждые два дня – полупустые еще – выкидывать; а сегодня почему-то вдруг не выкинули сами – так в него сунул свой нос «мусор» и приказал им выбросить. Я зашел в камеру с проверки последним – и, ясное дело, ближе всего это мусорное ведро было ко мне и выкидывать должен был я. Но – я не считаю правильным выкидывать полупустые, и я не стал. После же проверки эта злобная владимирская быдломразь вдруг набросилась на меня тоном настолько злобным, что стало ясно: она ненавидит меня так же люто, как и я ее. На куски бы тебя порезал живьем, тупая быдляцкая сука! Впрочем, хоть этот выродок и здоровенный, тяжелый, и старше меня на восемь лет, – но если только его нападение не застанет меня врасплох, если я буду морально готов с ним драться, мне думается, я одолею его...
Вот и год прошел, как я в тюрьме… В том году в это время они как раз вовсю шмонали квартиру… Бородин так и не пришел, увы. Писем тоже нет. Я медленно схожу здесь с ума, сидя в камере с этими упырями, слушая их идиотские быдлокомедии весь день, без писем, без вестей с воли, в глухой изоляции, думая почти непрерывно и рефлекторно о том, что меня ждет, – об этих шести с половиной годах еще, об этапе, шмоне в «столыпине», о жуткой этой нечисти, с которой в соседних проходняках (а м.б., и в своем) придется жить в лагере… О том, почему же так нелепо и бессмысленно сложилась моя жизнь, и когда же всё это кончится, и что высшим, предельным вознаграждением, компенсацией за все пережитые мучения будет разве что небольшая квартирка в какой-нибудь нормальной стране, как вон у Маглеванной, и пособие, чтобы прожить, – вот и всё, и ничего больше, ибо большего я не заслужил…
22.11.13., утро (после завтрака)
Масса новых и интересных событий. :)) Главные, пока я ездил вчера в «суд», произошли тут, в тюрьме. Быдляка, по его же рассказу, утром «заказали» наконец-то на этап в Волгоград (вместо ожидаемого им Владимира!), он просидел семь часов на сборке – и его опять вернули в камеру, :(( потому что для едущих «по изоляции» где-то (в «столыпине»?) не оказалось достаточно мест. А уже когда я приехал вчера вечером, в начале 11-го «поднялся» в камеру, лег полежать до ужина – и заснул, разбудило меня хлопанье «кормушки»: пришли заказывать на ночной этап дятла-домушника!..
Куда – неизвестно: вместо двух часов ночи, на которые его «заказали», увели его – не было еще и часа; до сих пор он не возвращался. Остались мы с быдляком вдвоем – и уже вчера ночью, сразу после ухода дятла, эта мразь не орала на меня и не угрожала, а разговаривала вполне дружески (и сама же лезла разговаривать всё время), как будто ничего не случилось… Вот так-то, злобная хитрая мразота, не плюй в колодец… Но, конечно же, теперь я знаю эту мразь уже как облупленную, и о прежнем спокойном к ней отношении речи быть уже не может. Жаль, что просидит она тут, видимо, еще целую неделю, как ни в чем не бывало смотря по ночам телевизор на всю громкость, – но уж, я надеюсь, до следующей пятницы (сегодня как раз тоже пятница), чтобы опять заставить меня мыть дальняк, он тут не досидит…
А в «суде» тоже было вчера интересно. Первое – что «заказали» меня туда на семь утра, а не на шесть, как обычно. В самом «суде», как зашли в конвоирку – всех поразили «мусора» в масках на бошках, в дополнение к обычным, постоянно тут работающим. Я сразу подумал, что это из-за того кабардинца, который буянил и дрался с ними в тот раз, 11-го, и сегодня, по его словам, должен приехать опять. Так и оказалось. Его в общий боксик, куда до шмона закрывают всех, ссаженных с автозака, вообще не посадили, а повели, видимо, шмонать первым, – я слышал, как они повторяют его фамилию. На обратном пути в машине он рассказал, что шнурки ему на этот раз просто разрезали ножницами, а самого пару раз ударили – то ли электрошокером, то ли просто дубинкой, я точно не понял.
Из набитого же боксика первым выдернули шмонать меня, хотя обычно выводят одним из последних. Шмон в присутствии и под руководством «масок», отдававших команды и натужно пытавшихся глумиться, носил явно издевательский характер, специально с целью унизить, а не что-то такое «запрещенное» найти, – ну да, в наказание за то, что я тогда, 6-го ноября, упирался при выходе из зала и они уже хотели тащить меня волоком. Ничего не забывают, суки!.. «Маски» командовали, а жирный, щекастый, очень похожий на хомяка молодой «мусор» из Бутырского «суда» шмонал. Перелистал по листочку (чего никогда раньше не делал) тетрадку, что я постоянно вожу с собой для возможных записей; прощупал, заставив снять, обе куртки (кожаную и трикотажную); штаны они тоже заставили снять, прощупали; заставили снять и вывернуть носки; в общем, это был уже почти что полноценный лагерный шмон с раздеванием до трусов. На их попытки глумиться я не отвечал, и чувство у меня было такое, что эта мразь, нечисть и падаль в форме и масках ничегошеньки мне сделать не может, даже если изобьет до полусмерти (одного они потом, спустив из зала, таки избили – за разговоры с родственниками в зале; меня за это же, спуская вниз по лестнице, чехвостили словесно вдвоем, но бить не посмели), – мой дух тверд, я ненавижу и презираю их самих и это ублюдочное государство, которому они служат, им ничем меня не взять!..
На «суд» на этот раз зрителей все-таки пустили, – видимо, подействовали жалобы, которые, как написала мне в полученном позавчера письме мать, народ пошел в тот раз писать на имя председателя «суда» – пять или шесть жалоб, как пишет мать. Сперва пустили всего пять человек, среди них – Рудыка (уже второй раз приходит, молодец!), Мишу Агафонова, Веру Лаврешину и еще двоих незнакомых. Пока «судья» долго сочинял отказ Трепашкину в его ходатайстве (еще в тот раз, без меня, заявленном) об исключении из дела части эпизодов по сроку давности, пришел неожиданно Подрабинек (!) и еще какая-то женщина, которая на мой вопрос, не журналист ли она, ответила, что она художник и принялась меня рисовать. М.б., это и есть та самая Виктория Ломаско, организатор конкурса «Рисуем суд», куда свои зарисовки с моих фотопортретов вешал (на их сайт) Корб, не знаю уж. (Корб, как сказал мне Миша Агафонов, 20-го был-таки в Москве, но на 21-е, как я понял, не остался, в «суде» его не было.)
Потом стали допрашивать мать, она отказалась давать показания по 51-й статье конституции, прокурор зачитал ее показания на следствии, а Бородин сказал, что она дала их вынужденно, иначе мразь следователь не давал ей свиданий со мной, но протест Бородина никакого эффекта, разумеется, не возымел. Зато – удалось «пробить» допуск в зал еще одного журналиста, того самого молоденького пацана с «Каспаров.ру», который ходит на все заседания постоянно, но вчера почему-то опоздал. Пристав не хотел его пускать под тем предлогом, что, мол, нет мест в зале, тем более, что мать после ее допроса тоже, конечно, осталась. Но когда народ потеснился, доказав, что еще одно место точно есть (а пацан худенький, много места не займет; хотя – зайдя в зал, я сразу увидел, что одну из и так немногочисленных скамеек для публики убрали), и стал объяснять приставу про уголовную ответственность за воспрепятствование работе журналиста, тот всё же каспаровского корреспондента пустил. Еще одна совсем крошечная – но победа!.. Увы, войну у них по их законам выиграть всё равно невозможно («приговор» это скоро докажет), – только такие вот бои местного значения.
Что еще? Вели меня на этот раз «черной» лестницей до пятого этажа, как в первые разы, – неужто им передали мое письмо к Корбу, где я ему советовал ждать меня на площадке «парадной» лестницы?.. В коридоре, как с «черной» лестницы вошли, сидел пристав с собакой, – привели ради меня?.. Санниковой опять не было. Из-за отсутствия свидетеля Доносикова «суд» опять отложили – на 2-е декабря, 11 утра (неожиданно, вместо обычных 16-00), а Трепашкин рассказал мне, что Доносиков, оказывается, написал в Мосгор«суд» жалобу на «судью» - за то, что в интернете висит кусок из обвинения, где упоминается протокол его допроса на следствии, – типа, «судья» торгует материалами дела, или как-то так, хотя ясно, что закидывал этот кусок обвинения в интернет вовсе не «судья» Ковалевский… :)))
24.11.13., утро (до завтрака)
Воскресенье. Вот уже третий день пошел, как сидим опять, как было летом: вдвоем с владимирским быдляком. Но продолжается всё, увы, не как было летом, а как при дятле: эта мразь быдляк, накачавшись с вечера кофе, так и сидит почти всю ночь, таращась в экран и не давая мне спать. Фильмы ли, бокс, борьба, еще что-то, – ему всё едино, лишь бы не выключить и не лечь спать. Потом зато дрыхнет до проверки, – вчера мне пришлось, преодолев отвращение, собственноручно будить на проверку эту тварь, когда-то подскакивавшую аж в шесть утра, и сегодня придется, видимо, тоже. Зато, встав перед самой проверкой, эта тварь не забывает всё так же открывать окно – «проветрить», и это, боюсь, непоправимая трагедия: ведь ясно же, что любое новенькое чмо, что заедет сегодня-завтра в камеру, пока быдляк еще здесь, – за одно-два утра научится от него тоже раскрывать окно по утрам, и его потом хрен от этого отучишь, хрен остановишь!.. Ну ладно, вчера еще была плюсовая температура на улице, но – на носу уже декабрь… Так же как хрен отучишь и заставишь потом выключать на ночь быдловизор. Сука этакая!.. Острое, непереносимое желание убить эту мразь, уничтожить ее, освободить от нее мир, от этого мерзкого, вонючего, тупого быдляка, раскроить ему сзади череп тяжеленной доской от пола, когда он сидит на моем месте за столом и таращится в экран. Жаль только, что, если начать вынимать из пола доску, он непременно обернется на звук… И – непроходящая, лютая, испепеляющая ненависть к ним ко всем – и к государству этому свиному, и к населяющему его быдлу, к тем, кто загнал сюда, засадил меня в тюрьму второй раз ни за что, и ко всей этой мрази и быдлу, которое тут вокруг – и не дает мне спать, есть, дышать…
Бородин, сука такая, в пятницу так и не пришел. С замиранием сердца жду в понедельник, – обещал быть уже твердо, причем с утра. Хоть какие-то новости узнать о том, что происходит на воле, как идет эта архивялотекущая кампания по мне…
26.11.13., день (после обеда)
Ну что ж. Приходил вчера адвокат, слава богу. Сказал, что на сегодня таки назначена по поводу меня пресс-конференция, но не в Независимом пресс-центре, как я думал и советовал Мише Агафонову, а – в Сахаровском центре, совершенно для меня неожиданно! Это кто ж меня, экстремиста-террориста, туда пустил-то, интересно?!. :))) А в прошлый раз она не состоялась, оказывается, из-за того, что Миша уезжал в Тбилиси. Пишет, что познакомился там с Орлеаной и ее мужем, пили вместе грузинское вино за мое освобождение и смерть России, плюс – он отвез ей оригиналы моих тюремных статей и стихов, да еще и все сканы нынешнего уголовного дела, – так, на всякий случай, пусть будут вне пределов ФСБ-ляндии, как он мне совершенно верно написал. Гена Строганов и еще какой-то парень, мне незнакомый даже по имени, оказывается, 20-го получили семь суток (точнее, 21-го, sorry) за акцию на Красной площади, которую они назвали WSD-2 (но больше он нигде не проводился, как я понял); с ними был и Миша Агафонов, но его и еще двух человек отпустили из ментовки (ОВД «Китай-город», мне памятное). [Примечание 2020 г.: этим неизвестным мне вторым участником акции, получившим сутки, был Ильдар Дадин, позже широко прославившийся своим арестом по «дадинской статье» за одиночные пикеты и оглаской тех пыток, которые ему пришлось перенести в карельской зоне №7.] Есть фотка, где они растягивают на фоне ГУМа и Кремля баннер «Свободу Стомахину!», видна только та часть, где фамилия. Вера Лаврешина в сообщении «Граней» об акции не упоминается, но упоминается именно ее плакат, картонный: «Свободу Стомахину! Долой ст. 282!», который она в тот раз в «суде» держала на коленях и, украдкой раскрывая, мне показывала.
В камере так и сидим вдвоем с быдляком, который, мило улыбаясь, пытается как ни в чем не бывало разговаривать со мной о разных тюремно-бытовых пустяках. Вот он, дурак, наверное, пожалел-то, когда остался наедине со мной опять, наутро после отъезда дятла-домушника, что при нем орал на меня, хамил и угрожал. Думал, небось, идиот, что уедет первым, с мной останется дятел. Тот, кстати, проявил напоследок еще раз всю свою суЧность: на следующий день, когда в обед я полез в шкаф за пачкой готовых (только разогреть) макарон по-флотски из ларька, которые я часто ем тут на второе, – выяснилось, что одной их пачки не хватает! Было пять, я помнил абсолютно точно, а осталось только четыре. Видимо, пока этот ублюдок был полдня в камере один (я – в «суде», быдляк – на сборке, ждал этапа), сожрал пачку, а то – припрятал и увез с собой (но это менее вероятно, конечно). Мразь – она и есть мразь…
Прогнозы погоды неутешительны: ожидается (или уже где-то в Москве идет) сегодня густой снег и мороз до минус пяти градусов. Самый тоскливый, невыносимый, мучительный момент в году: ложится зима. Долгая, теплая, аж до ноября осень закончена… (Но быдляка в оставшиеся ему тут дни никакой мороз, разумеется, не удержит от того, чтобы открывать по утрам окно.) На душе мучительная тоска, тихий тоскливый ужас, так хорошо мне знакомый по тому сроку, – ожидание неизбежно грядущих еще несчастий… Шесть с половиной лет еще остается сидеть (дай бог, чтобы меньше), 2365 дней… Пережить весь этот кошмар – и уехать (если только удастся как-то физически пересечь границу), получить убежище, м.б., маленькую квартирку, как у Маглеванной, и небольшое пособие, – и доживать эту никчемную, неудавшуюся, но вначале столько обещавшую, такими посулами и горизонтами манившую жизнь… Доживать – в точном соответствии с формулой Пушкина: «На свете счастья нет, а есть покой и воля»…
27.11.13., день (до обеда)
Была сейчас свиданка с матерью. Забыл вчера написать, что сука Ковалевский («судья»), оказывается, свиданку таки разрешил, – это оказалась для меня чуть не главная новость позавчерашнего общения тут с Бородиным, хотя спросил я его об этом так, для проформы, между делом и без всякой надежды. Оказалось – разрешил (после того, как мать допросили), но сам Бородин про это мне сказать вообще забыл, не спросил бы я его – так и не знал бы до сегодняшнего утра.
Мать пару раз традиционно кашляла и давилась на свиданке так, что не то что говорить – сидеть даже не могла; но там ведь помещение тоже заперто, окно закрыто, ни воды, ничего, и никого не дозовешься. Как-то отдышалась после этих приступов, слава богу. Из всех новостей самая идиотская, сообщенная ею, – это про вчерашнюю пресс-конференцию обо мне. Увы, великий организатор Миша Агафонов организовал ее так, что журналистов на ней практически не было. Был Бачинский от «Каспарова.ру» – видимо, тот самый молоденький пацан, что ходит ко мне на «суды» постоянно и которого последний раз, опоздавшего, пустили только под давлением зала; был Паша Люзаков; и была Полина Кузьмина, – уж не знаю, кого она представляла. И всё!.. Полный провал, короче; позорище. Не то чтобы я был на 100% уверен, что организуй ее Независимый пресс-центр, народу (прессы) было бы больше, но, м.б., хоть на сколько-то…
Григорьянц, по словам матери, там очень сильно чехвостил «Мемориал» за невключение меня в их последний список политзэков, обнародованный 30-го октября. Что ж, вот уже сейчас, в зрелом возрасте и при полной ясности сознания (идейного в том числе), отношения мои с этой страной, в лице ее «лучших людей», «оппозиции» и «правозащитников», определились четко, ясно и однозначно. В 2012 году они выкинули меня с выборов в «КС оппозиции». В 2013-м, уже год сидящего по политическим обвинениям, – отказались даже включить в список политзэков. И нет никаких оснований думать, что когда-нибудь (в 2020 г., например, если я доживу до освобождения) их отношение ко мне переменится, что хоть на какое-то мало-мальское признание и сотрудничество они будут готовы. То бишь – перспектив никаких даже в том деле, которому я жизнь посвятил, И действительно, если доживу, надо уезжать. Там тоже не сахар, конечно, – но там хоть все чужие по определению, хоть нет таких «своих», которые тебя предают, отказываются защищать и даже признавать пзк…
29.11.13., день (после обеда)
Пятница. Четверг прошел, а быдляка так никуда и не увезли, – рухнули все мои надежды. Более того, сегодня, через час где-то после проверки, его вызвал к себе мразь опер и держал долго, полчаса, наверное, не меньше. Вернулся быдляк чуть не в ярости, злой: оказывается, этот дурачок опер требовал с него какие-то сведения обо мне, компромат на меня какой-то, но что именно ему надо – понять было тяжело. Реального-то компромата (да еще такого, чтобы о нем знал быдляк) нет. Правда, он со слов опера упомянул, что, мол, от моего имени в интернете публикуются какие-то статьи (раньше быдляк об этом, естественно, знать не мог), и это было, как я понял, чем-то вроде вводной или причины поиска компромата. Быдляк резонно предположил, что, м.б., на мразь опера надавило начальство, а я – про себя – что, м.б., по доносу этого самого «фонда борьбы с русофобией» таки возбуждено уголовное дело. Это было бы крайне неприятно, конечно, хотя мне-то лично едва ли чем бы грозило, в дополнение к тому, что уже и так есть… За непредоставление на меня компромата опер разговаривал с быдляком, по рассказу того, очень зло, пугал тем, что отправит в эти выходные на этап, заберет телевизор (только чтобы уже не возвращал, когда быдляк уедет!.. :) и – отказал в традиционной просьбе о сигаретах. Бедный быдляк, просидев тут полгода с лишним, под конец таки впал у своего дружка опера в немилость и лишился его благоволения… :)
Посмотрим, вспомнит ли сегодня о мытье дальняка… :)
30.11.13., утро (до завтрака)
Нет, про «дальняк» он мне вчера – о диво! – не напомнил, хотя – не сомневаюсь – помнит о нем так же хорошо, как и я. Так и остался бедный «дальняк» немытым, впервые за два месяца, кажись… :))
Новость дня вчера – уже вечером, часов в девять, быдляк через дверь долго слушал чей-то громкий разговор в коридоре («мусоров»?) и из него узнал, что на будущей неделе (сегодня суббота) грядет «ФСИН-овский» шмон, который, оказывается, на старом корпусе уже был. Я стараюсь убедить себя, что мне глубоко наплевать на их шмоны, пусть приходят и шмонают (гелевые ручки вот только бы не забрали, их будет жаль, а уж иголки они вряд ли найдут, да и нитки, м.б., тоже), но все-таки в душе мне эта новость глубоко неприятна. М.б., он будет прямо в понедельник, когда я буду в «суде» весь день? Тогда, придя часов в 12 ночи назад в камеру, придется первые полчаса посвятить складыванию и приведению в порядок всего барахла – в сумке, на шконке, жратвы в шкафу и т.д… :(((
Очередное письмо от Мани – с радостным описанием того, как она уродует себя (и так-то…) мужскими гормонами. Я написал ей в ответ, что она дура, просто набитая дура, и что этой хваленой ее любви, о которой она в каждом письме пишет, я совсем не чувствую, в отличие от 2011-12. Вместе с ним пришло и повторно посланное наконец-то Майсуряном его 36-е письмо, – не все распечатки, жаль, он в него вложил, а только ту статью Каретниковой обо мне к началу «суда», про которую я уже много слышал (точнее, просто большой пост в ее ЖЖ), со всеми комментариями. Сразу по прочтении этой мерзости возник опять соблазн написать ей ответ, как тогда Холмогоровой, но – точно так же – много чести ей будет. Да и ЧТО можно написать? Что она меня не читала практически, кроме той цитаты из некролога Масхадову и одного стиха? Что все они – со своим идиотским «ненасилием» – просто профанаторы и провокаторы, изображающие из себя «оппозицию», чтобы выпускать весь пар в свисток, уводить всех, кто готов реально бороться с режимом, в тупики и на ложные пути; что они – «белоленточники» 11-12 гг. – просто предают и гробят то дело, которому я жизнь отдал, за которое сижу второй раз, и поэтому они для меня – просто предатели и враги, которых отстреливать и взрывать нужно заодно с путинцами?..
Всё время вспоминается, какое почему-то хорошее, просто шикарное, было у меня настроение в этот день семь лет назад, – 30 ноября 2006, вечером, после бани уже, в той тюрьме – «пятерке», – вопреки тому, что тогда я уже получил свой первый приговор – пять лет…