 |
|
|
 16 липня 2004, 19:42 |
Васильєва
Марія, Шаманов
Михайло |
 |
| Російський журналіст просить
Україну про політичний притулок |
Борис Стомахін:
Но все равно, даже с таким уровнем цензуры и
давления на прессу, все равно еще далеко до российского
уровня не доходит. Понимаете, есть большая разница. Если
ее сформулировать примитивно, то у вас власти не из
бывших кэгебешников состоят – это такой особый род
людей, особый сорт, скажем так.
|
Михайло Шаманов: Сьогодні
почалась всеукраїнська громадська кампанія за надання
російському журналісту Борису Стомахіну політичного
притулку в Україні. Про це заявив Дмитро Гройсман,
координатор Вінницької правозахисної групи. Чому в Росії
Бориса Стомахіна переслідують і чому він вирішив шукати
притулок в Україні, ми дізнаємось в нього самого – він
зараз в нашій студії. Добрий вечір пане
Борисе.
Борис Стомахін:
Добрый вечер.
Михайло Шаманов: І перше
питання – чим Ви займалися в Росії, чому російська влада
вирішила...
Борис Стомахін:
В России я занимался политической и журналистской
деятельностью. Я издавал независимое издание,
действительно независимое от властей, мы проводили
политические акции, распространяли информацию,
невыгодную и неугодную властям, то есть мы вели борьбу с
режимом наступившим в России с 2000 года – с путинским
режимом. Мы с ним действительно боролись разными
политическими, ненасильственными способами и вот за это
теперь приходится расплачиваться.
Марія
Васильєва: Але ж офіційно Вас повинні в чомусь
зинувачувати?
Борис Стомахін:
Да. Официально меня обвиняют по двум статьям
уголовного кодекса России. 280-я, это «призывы к
насильственному изменению конституционного строя» и
282-я – «разжигание национальной, социальной,
религиозной и проч. розней». Вот в эти две статьи
уложено все, что мы делали.
Михайло Шаманов:
Офіційна влада пояснює, чому саме ці статі кримінального
кодексу Вам інкримінуються?
Борис Стомахін:
Ну, потому что никакие другие, видимо, не подошли, а
эти статьи они «хорошоудобные», резиновые – в них можно
засунуть все что угодно.
Михайло Шаманов: Про
що Ви таке писали, що отримали такі статі?
Борис
Стомахін:
Ну например мы писали про то, что Россия в Чечне
устроила геноцид чеченского народа. Мы писали о том, что
Россия это колониальная империя, которая вот уже
несколько веков постепенно, понемножку уменьшается, но
никак не разрушится. Дело началось с маленькой заметочки
в нашем издании о православной церкви, такой
сатирический текст был – на нас это повесили, что мы
религиозную рознь разжигаем, оскорбляем православных – с
этого момента началось дело. Действительно мы писали, я
писал в разных местах, что режим Путина должен быть не
то чтобы завтра свергнут вооруженным путем, но
ликвидирован, потому что этот режим насильнический,
преступный, этот режим совершил уже множество
преступлений в России и за ее пределами. Вот об этом мы
писали.
Марія Васильєва: А як саме на вас
тиснуть, що роблять? Погржують, висилають?
Борис
Стомахін:
Когда я был в России у меня был обыск проведен, мне
было предъявлено обвинение официально, взята подписка о
невыезде. Назначена, что было самое неприятное в этом
деле, и что показывает очередное возрождение советских
методов, мне была назначена так называемая
психиатрическая экспертиза в печально известном
институте судебной психиатрии имени Сербского. Его
многие знают, так как в советское время это было место,
где большинству советских диссидентов по заказу КГБ
делали вот эти диагнозы и отправляли их в психушки. Это
именно то место, которое действует до сих пор и
действует как в советское время. Это был как бы
очевидный знак, сигнал того, что они готовят, какой
вариант они готовят.
Марія Васильєва:
Вибачте, Вас обстежували чи лікували?
Борис Стомахін:
Меня не обследовали и не лечили.
Марія
Васильєва: Просто закрили там?
Борис Стомахін:
Нет, подождите. Пройти экспертизу в институте
Сербского я не успел – я уехал как раз совсем незадолго
до нее. До того, заранее зная о такой возможности, такой
проблеме, я прошел такое, одноразовое
освидетельствование в независимой психиатрической
ассоциации России – такая организация создана
правозащитниками, врачами-психиатрами еще в 1989 году
для борьбы с наследием советской карательной судебной
психиатрии. Я прошел там освидетельствование, они выдали
мне бумагу о том, что я здоров, вменяем, способен
руководить своими действиями и что назначение
судебно-психиатрической экспертизы не нужно, не имеется
необходимости. Это было в апреле, а в мае, в самые
праздники майские, следствие дало ответ на это. Я
принес, естественно, результат НПА следователю с
просьбой приобщить к делу. Ответ был очень скоро и
решительный. Следователь мой прислал в офис НПА милицию
с обыском и изъятием всех документов по моему делу. То
есть в такой грубой форме там был произведен обыск,
вообще первый обыск за всю историю существования этой
организации, там никогда ничего подобного не было. Там
были изъяты все документы, касавшиеся моего
освидетельствования. На следующий день туда следователь
явился лично допрашивать врачей. То есть это было в
совершенно грубой форме ответ НПА на то, что они
согласились мне помочь.
Марія Васильєва: Коли
ви вирішили залишити Росію?
Борис Стомахін:
Ну вот после этого, незадолго до экспертизы.
Михайло Шаманов: Пане Борисе, чому ви вибрали
саме Україну як країну, де можна попросити політичного
притулку?
Борис Стомахін:
Понимаете, это не такой простой вопрос, потому что
тут наложились и политические обстоятельства, и
юридические, и личные обстоятельства. Получилось именно
так. Потому что я знаю, что статус беженца, я
разговаривал с УВКБ ООН, а также с отделом миграции
Винницкой облгосадминистрации. И там и там мне сказали,
что существует такое понятие «третья безопасная страна».
Мне в Винницкой облгосадминистрации сказали даже, почему
я в Беларуси не попросил? Потому что я ехал через
Беларусь в Украину, окружным путем. И неизвестно – не
попросив в Украине, я бы поехал дальше, был бы даже
формальный повод не дать, в другой стране – почему в
Украине не обратился? Сложно сказать.
Марія
Васильєва: Дякую Борисе. Я нагадаю, що ми спілкуємося з
паном Борисом Стомахіним – російським журналістом і він
просить політичного притулку. Пане Борисе, ви казали, що
вінницький відділ у справах національностей та міграції
відмовила вам в наданні статусу. Чим вони мотивували?
Борис Стомахін:
Они это мотивировали тем, что Россия достаточно
демократическая страна, цивилизованная и если я вернусь
туда, то я смогу там в суде отстоять свое право.
Михайло Шаманов: Я бачив заяву цього
вінницького відділу, і в ній написано, що Ви можете
звернутися до суду якщо Вас це рішення не влаштовує. Ви
будете звертатися до суду?
Борис Стомахін:
Cначала мы обратились к их начальству, это
Госкоммиграции или как это называется. Мы обратились
туда с жалобой на винницких чиновников. И если там
откажут, скорее всего, то тогда надо будет обращаться в
суд.
Марія Васильєва: Скажіть, а чим Ви
займаєтесь зараз в Україні? Треба ж на щось
жити.
Борис Стомахін:
Ну, слава Богу, пока есть на что жить, друзья
помогают. У меня есть здесь союзники, коллеги, различные
хорошие люди, которые живут в Украине. Так что слава
Богу, пока более-менее.
Марія Васильєва: А ви
сподіваєтесь роботу тут знайти?
Борис Стомахін:
Ну думаю, что да. Если дадут статус, то надо будет
найти, конечно.
Михайло Шаманов: Пане Борисе,
в ваших статях Ви критикуєте офіційний Кремль в агресії
в Чечні. Також, Росію в тому, що вона імпералістично
налаштована, за Вашими словами, щодо острова Коса Тузла.
Але Ви паралельно звинувачуєте і Президента України
Леоніда Кучму в слабкості при вирішенні цього питання, а
також Прем’єр-міністра. Не вважаєте Ви що, такі,
скажімо, радикальні, Ваші погляди на україно-російські
стосунки могли якось вплинути на цю відмову вінницького
відділу?
Борис Стомахін:
Честно говоря, я абсолютно так не думаю. Потому что
этот текст, он в основном публиковался в Интернете, и
вряд ли настолько доступен всем чиновникам, вплоть до
Президента, чтобы они из него делали такие выводы.
Михайло Шаманов: В Росії нещодавно відбулися
парламентські вибори, а потім і президентські вибори. І
на перших і на других виграли провладні сили,
демократичні сили навіть не потрапили до парламенту. На
вашу думку, чому росіяни зробили зараз такий вибір?
Борис Стомахін:
Сложный вопрос. Дело в том, что во-первых,
используются всевозможные фальсификации. Власть очень
грубо, нагло, давит на общественность, на всех, кто
пытается контролировать. А во-вторых, есть, к сожалению,
такой тяжелый на самом деле вопрос для публичных
рассуждений, как сам российский народ – что он из себя
представляет, чего он хочет и к чему он стремится.
Потому что, исходя из исторических примеров, исходя из
нынешнего момента, он стремится тоже не совсем к хорошим
вещам, мягко говоря. В частности, война в Чечне
пользуется поддержкой населения. У нас процветает расизм
среди местного населения, великодержавный шовинизм и
прочие такие вещи. То есть на этом играют «путинские
кадры», ???гебешники”. Если грубо сказать, они
потрафляют грубым инстинктам населения. По этому их
выбирают даже там, где они не очень прикладывают усилия
к фальсификации выборов. Их все равно там выбирают,
потому что именно они могут это предложить. Знаете, эти
гнусные лозунги типа «Мочить черных!» и так далее, в
таком духе.
Михайло Шаманов: Десь місяць тому
з російського телеканалу НТВ звільнили журналіста
Парфьонова. Це теж на Вашу думку свідчить про тиск на
засоби масової інформації в Росії?
Борис Стомахін:
Насколько я помню, я уже находился здесь, так вот,
насколько я помню. Его уволили за то, что он показал
сюжет о суде над российскими террористами Катаре.
Правильно? Насколько я помню, так. И, естественно, это
свидетельствует , потому что…. Понимаете, об этом
свидетельствует много разных процессов: начиная от
самого убийства Яндарбиева в Катаре, по приказу
российских властей и кончая тем, что Парфенова уволили с
телевидения за то, что он сюжет об этом посмел показать.
Это давление как на журналистов, так и на всех, на
политических противников. Естественно, не то, что уволят
журналиста за это... А ему ж давались указания перед
этим, он этого не показывал, его просили и многих
просили. Многие хотели эту тему поднять, но им всем как
бы мягко намекали, что этого делать не надо. Это уже
есть давление, потому что он не послушался и вылетел,
потерял возможность.
Михайло Шаманов: У
випадку, якщо Вам нададуть статус біженця, Ви в Україні
будете займатися журналістикою чи політикою?
Борис Стомахін:
Сложно так вот разделить, особенно заранее. Ну
наверное, наверное...
Марія Васильєва: Борисе,
Ви майже два місяці живете в Україні. Ви мали можливість
познайомитись з телеканалами, новинами, передачами
українського телебачення, українського радіо, газети
мабуть також бачили... Яке на Вас справляють враження
українські медіа? Чи більше тут свободи ніж, наприклад,
в Росії?
Борис Стомахін:
Я считаю, что да. Заметно, очевидно, что больше. Я
конечно не знаю внутренней кухни этих газет и
телеканалов, как принимаются решения, как отдаются
советы властей, что печатать, что нет, но на мой взгляд,
такого как в России здесь нет, конечно.
Марія
Васильєва: Взагалі, чимало політиків, опозиціонерів і
самі власне журналісти, обвинувачують адміністрацію
Президента України в тому, що вона використовує так
звані “темники”, Ви мабуть теж про них чули, це такі
спеціальні вказівки для мас-медіа користуватись якимись
певними критеріями у висвітленні новин. І от одним із
тих доказів які наводять, це те, що новини на всіх
центральних каналах схожі один випуск на інший. Як вам
здалося – схоже подають новини різні канали, чи ні?
Борис Стомахін:
Я не могу сейчас сказать, может я не настолько
хорошо помню различные каналы, что бы вот так сходу
сравнивать. Я думаю, что может быть действительно так
делается, то, что Вы говорите... Но все равно, даже с
таким уровнем цензуры и давления на прессу, все равно
еще далеко до российского уровня не доходит. Понимаете,
есть большая разница. Если ее сформулировать примитивно,
то у вас власти не из бывших кэгебешников состоят – это
такой особый род людей, особый сорт, скажем так. Когда
они начинают управлять страной, то все становится очень
специфично в стране, так как в России сейчас – здесь
такого все-таки нет.
Михайло Шаманов: Пане
Борисе, чи є у Вас в Україні друзі і яким чином вони вам
допомагають?
Борис Стомахін:
Друзья у меня есть не только «уже», они были когда я
был в Москве. Я общался с людьми, живущими в Киеве.
Михайло Шаманов: Це відомі в Україні люди, чи
ні?
Борис Стомахін:
Да нет, я бы не сказал. Ну, может быть кто-то и
есть, но я сейчас не стал бы говорить об этом. Помогают,
вот в частности из Винницкой правозащитной группы. Они
стали помогать мне в Виннице получить статус беженца –
это большая помощь, серьезная.
Михайло
Шаманов: Якщо до побутових питань. Де впродовж цих двох
місяців Ви жили, де Ви живете і на які кошти?
Борис Стомахін:
Жил я в разных местах и помогали мне, как говорится,
люди разные. Друзья, знакомые, помогали, помогали из
Москвы. Ну что бытовые проблемы? Так, худо – бедно
решены, мне достаточно.
Михайло Шаманов:
Сьогодні на прес-конференції казали, що Ви жили десь під
відкритим небом. Це дійсно правда?
Борис Стомахін:
Первое время, да. Несколько дней.
Михайло
Шаманов: Це в наметі десь?
Борис Стомахін:
Да в каком... Нет, так, погода была хорошая. Некуда
было деться, под открытым небом.
Михайло
Шаманов: Скажіть будь ласка, якщо Вам відмовлять в
наданні статусу, то чи розглядаєте ви можливість
повернення до Росії?
Борис Стомахін:
Наверное только тогда, когда или дело будет закрыто,
или режим этот сменится. Я думаю, что иначе трудно туда
вернуться и не попасть в тюрьму, потому что я нарушил
подписку о невыезде, и автоматически подлежу аресту за
это.
|
| |
| |
| 29 липня 2004, 13:11 |
|
|
|
|
| |
| 28 липня 2004, 20:45 |
Марина
Нечаєва |
|
Акція
протесту сумських студентів поки не призвела до жодних
результатів  |
Сьогодні минув місяць відтоді, як сумські
студенти облаштували у обласному центрі наметове
містечко. Таким чином вони виступають проти об’єднання
трьох навчених закладів в єдиний Сумський Національний
Університет. Акцію протесту підтримує так званий Комітет
матерів студентів. Напередодні вони проводили зібрання,
на якому побувала сумський кореспондент "Громадського
радіо". Читати
| |
| |
| 28 липня 2004, 19:50 |
|
|
|
|
| |
| 28 липня 2004, 18:39 |
Олійник
Тетяна |
|
| Україна
- недосліджена кінематографічна територія
|
Україна як кінематографічна територія для
іноземців зараз майже не існує. Тим часом Далекий Схід
знайшов тут дешеву Європу: китайці зняли вже кілька
фільмів в Україні. Починають цікавитися Україною і наші
сусіди із західного боку кордону. Зокрема, все частіше
відвідують Україну польські кіношники. Читати
| |
| |
| 28 липня 2004, 17:27 |
Артушевська
Тетяна |
|
| Польська
реакція на зміни у Воєнній доктрині України
|
Неабияке зацікавлення Польщі викликала
інформація про виключення з Воєнної доктрини України
пунктів про вступ у НАТО та ЄС. Офіційна Варшава вже
заявила, що Польща не збирається змінювати свого
ставлення щодо України. Втім, польська парламентська
опозиція використала “український елемент” для критики
польської закордонної політики. Читати
| |
| |
| 28 липня 2004, 16:16 |
Вересень
Микола |
|
| Сергій
Марков: “Можливо, вас чекають надзвичайні новини про
майбутнє Леоніда Кучми" |
Сергій Марков: У нас есть очень
серьезная озабоченность, что в случае прихода Ющенко к
власти, возникнет ситуация управляемого конфликта, между
Украиной и Россией, управляемой извне. Микола
Вересень: А Янукович Кремль устраивает? Сергій Марков:
Я бы сказал, что значительно больше, чем Ющенко.
Янукович не проросийский кандидат, Янукович выдвиженец
украинского бизнеса. И с ним, если он будет президентом,
будут тяжелейшие переговоры. Мы боимся, что если будет
Ющенко, не будет никаких переговоров Читати
| |
| |
| 27 липня 2004, 20:42 |
Корбут
Віктор |
|
| Минули
другі роковини Скнилівської трагедії |
Два роки виповнилося з моменту катастрофи
літака Су-27 на Львівському летовищі Скнилів, під час
авіашоу. Внаслідок катастрофи загинуло 77 осіб.
Вшанувати їх пам’ять на місці трагедії зібралося
сьогодні близько 300 осіб. А за кілька годин до цього
поблизу львівської Ратуші з’явився символічний сквер
пам’яті. Читати
| |
| |
| 27 липня 2004, 20:41 |
|
|
|
|
| |
|
|
| Новини |
|
|
|
|
|
