МАЙ 2017

1.5.17., 5-35
Вчера в подъем отдал, как обычно, в стирку наволочку – просто кинул сверху на матрас. В отбой она, сложенная вчетверо, лежала там же. Взял ее, стал надевать на подушку – и вдруг что-то меня смутило. Присмотрелся – да она же нестиранная!! Как была темная (от двух недель спанья на ней), с желтыми полосами, – так и есть! С днем стирки ошибиться я не мог – специально высчитал его через две недели от прошлого раза; только тогда это была суббота, по ЕПКТ, а сейчас воскресенье, по ПКТ. Дневальный, собирая вчера утром матрасы, тоже мне ничего не сказал (что, мол, стирки сегодня нет, – она же раз в две недели всего). Но – тем не менее… Разговоров вертухаев (обращенных к тому же дневальному) после звонка в дверь с улицы – что, мол, «там за бельем пришли» или «белье принесли», я тоже вчера не слышал. Конечно, свет у меня в камере (ночник) не настолько мощный, чтобы рассмотреть эту грязную тряпку; но все же – было вчера вечером четкое ощущение, что она именно грязная, в стирке так и не побывала. И что с этим теперь делать – неизвестно. Спрашивать это быдло – дневального – бесполезно: он от всего отопрется, скажет, что отдавал – и поди его проверь, сидя в камере!.. :((( Тупик; как и любая бытовая мелочь здесь – тупик…
На душе тоска, тоска невыносимая… Оставшиеся мне еще 931 день, ровно 133 недели, – это никогда, НИКОГДА!.. :((( «Праздников» в будние дни на этот раз – только 1-е, 8-е и 9-е; завтра уже рабочий день. Что меня ждет в обозримом будущем, в мае уже? Скорее всего – очередная загодя подготовленная провокация, записываемая на регистратор. Очередная попытка выдернуть на «крестины» (не пойду!!), срочное, наспех, прятанье всего, что можно спрятать; целый вечер нервного ожидания – ознакомят ли в отбой с их поганой бумажкой («постановлением») и ЧТО в ней – ШИЗО или ЕПКТ… Суки, проклятые суки, засадили меня сюда на семь лет, исковеркали всю жизнь!.. Убивать, убивать, убивать!!!

2.5.17., 5-25
Вчера в отбой – омерзительное и эпохальное (по моим здешним ничтожным меркам) событие. Узкоглазая мразь из быдлотатарской смены, та самая, что с 2014 г. всегда и неизменно выдавала мне матрас по очереди, сразу же после «двойки», единственная смена, с которой хоть этой проблемы никогда не было, – вчера пошла общим путем… Я с изумлением слушал: «двойка», потом «четверка», «шестерка», «пятерка» и т.д., до конца коридора! Мне – после всех, когда в коридоре возле соседних камер матрасы уже не лежали…
Но это еще не всё. Вы будете смеяться, но всё случилось точно, как я предположил тогда же, вчера в отбой, слушая хлопанье дверей в коридоре. Эта же самая узкоглазая и косоглазая мразь сейчас вот, в подъем, забирать матрас у меня явилась, как ни в чем не бывало, у второго, в очередь – сразу же после «двойки». Вот так вот!..
Тем не менее, выдаче мне его после всех – это, конечно, не случайность. То, что и последняя смена, еще этого не практиковавшая, теперь тоже стала так делать, – лишнее доказательство, что это установка, данная им всем, всей этой нечисти, их начальством.
Сегодня рабочий день уже. Нервное напряжение моё всё растёт. Перед подъемом сейчас опять полтора или два часа не мог спать. Оприходуют ли они меня уже сегодня? Или на этой неделе? Или на следующей – еще более короткой, чем эта (среда-пятница)? Устроят ли для этого новую провокацию с регистратором? Или опять воспользуются записями с видеокамеры, как в феврале 2016, – о том, что я в камере хожу без робы и – тем более – без бирки?..
Но жаловаться некому, никто не поймет и не поможет. С сентиментальностью, со слезами в чью-то жилетку, с надеждами хоть на чье-то понимание и моральную поддержку пришлось завязать, и это один из главных уроков этого срока. Нет в окружающем мире ни надежды, ни понимания, ни любви, ни душевного тепла. Нет их, – лишь холод, мороз и лютый ветер… Вера пишет очень редко, Наталья – очень коротко. Глеб не пишет совсем. Маглеванная – вот уже несколько месяцев тоже не пишет, получив целую кучу моих писем от Майсуряна. Паша Люзаков, я уверен, и не подумал ответить на мое ноябрьское большое письмо – а написал, что, типа, отправил письмо, а оно, мол, не дошло… С матерью я сам прервал переписку – и жалеть о ней не приходится, ибо на понимание матерью рассчитывать уж точно нечего, в этом я убедился за целые годы переписки с ней (хотя и так знал). Никого и ничего. Холод и пустота…
Вчера около четырех часов принесли две газеты. Вчера же я успел их прочесть. Сегодня делать абсолютно нечего, нечего читать… Схожу тут медленно с ума. Тоска, одиночество, пустота, бессмыслица…

11-44
На обед опять сечка и (какой уж день) черняга. Сам обед почему-то привезли почти на час раньше, чем возили все последние месяцы. Опять я до ужина – на одном супе. Зато съем их завтрак. :)
Не оставляет нервное напряжение, предчувствие какой-то близкой беды, как минимум – неприятности. Сейчас уже май – можно начинать ждать ребят, с 5 апреля они у меня не были. Но – увы, на скорый их приезд, по опыту последних трех лет, рассчитывать не приходится… :(((
Бессмыслица, тоска, одиночество, пустота… 930 дней мне осталось. Кончатся ли они когда-нибудь – и что будет потом, после них?..

17-25
Ожидал несчастья, а вышло наоборот, – всегда бы так! Неожиданно на короткую свиданку приехал Феликс! К сожалению, без Веры – говорит, она промерзла в тот раз, когда они долго ждали тут на морозе, – теперь болеет. Жаль, очень хотелось бы и ее увидеть.
Но, конечно, новости он привез не слишком радостные. Никакие мои письма ни до кого не дошли, о том, что вместо 17-го надо ехать 21-го, они узнали от Глеба и Ромы. И – сделали глупость, конечно, которой я никак не ожидал. Трубки-то работали, а просто Вера и Феликс решили сразу вместо короткой свиданки через стекло зайти ко мне по доверенностям. Им всё подписал начальник, дали пропуск, всё вроде было нормально. Но часа через три, когда, видимо, они тут и замерзли, – вдруг вышел к ним мразь Баяндин и заявил: я, мол, вам не могу предоставить свой кабинет! Сука такая… И, естественно, предложил им свиданку через стекло. Они обо всем этом созванивались и консультировались с Глебов и Ромой – и Глеб им сказал, что раз уже есть разрешение на свидание в кабинете – отступать от этого и соглашаться на «через стекло» нельзя, а то, мол, они и его (Глеба) потом тоже за стекло загонят. Резонно, конечно, что говорить. И вот так-то они и не попали на свиданку. Спасибо, что хоть сейчас, на 11-й день, Феликс приехал и всё это рассказал.
Остальные новости тоже не очень. Света ему (Феликсу) так и не позвонила, они не встретились, хотя я ее так просил!.. В Киеве отказали в идее разместить рекламу с моей физиономией на коммерческой основе в эскалаторную туннелях метро. Почему – непонятно, обоснования вроде как вообще не привели, но – нельзя даже за деньги…
Про выступление Корчинского Феликс сказал, что это была вроде как пресс-конференция (хотя Наталья пишет, что круглый стол, и в присланном ею плане работ это называлось так же) и чуть ли не в УНИАНе, хотя вроде бы все-таки не в нем. Но, во всяком случае, прозвучало, видимо, достаточно громко, и то хорошо. Сам Ф. уже завтра едет опять в Киев, причем – только ради своего Солдатова, редактора портала «Credo.ru», который там живет уже давно. Есть силы у Феликса ездить в такую даль так часто, раз в месяц-два, как он мне сказал. М.б.. хоть какие-то подробности всей работы киевлян узнает у Натальи и мне пришлет. Единственный человек фактически, на кого я теперь могу положиться, о чем-то просить и быть уверен, что если он уж пообещал – то сделает. До сих пор, если честно, не могу прийти в себя от изумления, что он вообще приехал. Короткой свиданки ведь я теперь и не ждал раньше октября, через полгода. А теперь она отодвигается уже на 2-е ноября, если я еще буду тут; хорошо, что передача будет положена раньше, чем свиданка, а не наоборот.
Выходил отсюда – у бани уже лежала куча пакетов с кружками и пр. Значит, готовились «крестины», куда ж без них… Пришел – уже ничего не лежит, всех, видимо, успели рассадить по камерам; а на двери 5-й висят две карточки – опять, значит, к моему соседушке подсадили второго, который уже сидел там зимой с ним, но потом они разругались и разъехались.
Много и интересно говорили мы с Феликсом. Был бы в будущем от этих разговоров толк!..

3.5.17., 13-10
Белобрысый упырь Лезгин, мразь, так и не повел меня в баню. С самого утра сводил 2-ю камеру, потом – 5-ю, потом все прочие ПКТ-шные камеры по коридору, до самого конца. Меня же оставил в наследство уже следующей смене – где работает еще большая мразь, чем он. Пока мылся (достаточно быстро) – раздали обед; мне, разумеется, не положили – пришлось ждать, пока тележка-говновозка эта проедет назад, собирая тарелки. Обед съедобный, и даже, к моему удивлению, не успел совсем уж остыть, но – черняга и не думает кончаться…
Вышел из камеры в баню, подошел к шкафчику за своей палкой – и из «дежурки» вдруг вылез и выпялился на меня тот самый лысый качок в штатском, что заглядывал с мразью Баяндиным ко мне в камеру 21-го, пока я ждал свиданку. (Мразь Баяндин и сегодня тоже был тут, сидел в «дежурке».) Ни слова не сказал, только пристально посмотрел. Больше всего он со своей лысиной и в спортивном костюме похож на блатного уголовника, из лагерной блатной верхушки; внешность настолько типичная, что если бы он тогда, 21-го апреля, не обратился ко мне по имени-отчеству , я бы, наверное, так и подумал. Но – если он пасется здесь и сегодня, то, скорее всего, он и не ФСБ-шник, как я тогда подумал, – гэбня не паслась бы тут так часто, я думаю.
Матрас после всех, баня после всех, а если я в бане – то и баланда тоже после всех. Подумал тут: по сути, они относятся ко мне так же, как уголовники, живущие «массой», относятся к «обиженным» в своей среде. Те тоже баланду в 132-м СУСе получали после всех, я это чуть не ежедневно там наблюдал. Так-то мне, конечно, плевать, тем более, что этих каст и деления на категории у уголовников я категорически не признаю. Но – это еще раз подтверждает старый тезис (еще у Буковского, по его лагерному опыту встречающийся), что уголовники и их охрана в лагерях – едино суть, т.е. одно и то же, одна и та же нечисть по всему своему «мировоззрению» (если это можно так назвать), «понятиям», представлениям о мире и духовным «ценностям». Единство тех и других настолько полное, что (как и пишет Буковский) переодень одних в робы, а других в камуфляж – и не отличишь…

4.5.17., 5-43
Лег вчера в десять, спал почти всю ночь (под шум разразившегося еще до отбоя ливня), но всё равно – сейчас, перед подъемом, дико хотелось спать, с удовольствием повалялся бы еще часика два… Вчера после ужина опять были «крестины» , – каждый день, каждый день эти мрази «крестят», сажают за всякую ерунду уголовников в ШИЗО… Ужин, кстати, вчера был тоже безумный: сперва баландер клал в тарелку какую-то кашу (типа той, что дают по утрам), а потом сверху заливал ее вонючей «ухой». Есть эту дрянь, разумеется, было невозможно. Уже несколько недель отчетливо видно: идут какие-то нелепые эксперименты с баландой, – то ужинное меню с рыбой дадут в обед, то еще что-нибудь, то вот такое дерьмо, как вчера… Повар ли у них там поменялся, или зав. столовой, черт их разберет, но жрать всё это их экспериментальное творчество совершенно невозможно…
Еще позавчера, вернувшись со свиданки с Феликсом, обнаружил: отключили отопление. Как раз была уже теплынь на улице, всё просохло, хотя – на обочинах и газонах еще лежали толстенные снежные шапки, скопившиеся, видимо, от сгребания туда снега за зиму. Батарея же – как и в том году – теперь лишь едва-едва теплится, еле ощутимо, и в таком режиме, видимо, как и год назад, будет до 15 мая, когда ее отключат совсем. Ни стираное посушить, ни согреть руки, если опять будет холодно в камере… Уже и до позавчера несколько дней влага в моей кружке после споласкивания стала высыхать гораздо дольше, чем зимой, – значит, стало холоднее в камере. Точно так же она подолгу не высыхала и тем летом.
Написал вчера письмо матери – первое с 7 марта, почти за два месяца. Хотя мне страшно не хотелось ей писать, и переписка с ней, в общем-то, и раньше носила достаточно пустой характер, да и не факт еще, что она ответит, но – можно считать, что уговорили меня друзья. Феликс, по-моему, с этого и начал разговор на свиданке, это была одна из самых первых его просьб: мол, и Вера, и Наталья, и он сам – все меня просят написать все же матери. Ну да, жалеют ее; они-то от нее не зависят, им легко проявлять жалостливость и гуманизм…

16-25
«Крестины» третий день подряд!.. Просто охренеть!.. Конвейер работает вовсю, дверь бани хлопает беспрерывно… Особенное омерзение берет, когда подумаешь, за какие вздорные, ничтожные «провинности» сажают они третий день подряд в ШИЗО уголовничков – как раз накануне своего «великого праздника победы», который они там и проведут. Нет, этих мразей – весь этот ФСИН, всех этих вертухаев, тюремщиков и их начальников – надо убивать, мочить без всякой жалости, отстреливать! Жить эта нечисть на свете не должна…
После обеда приходила девица-психолог – уже другая!! :))) Брюнетка и в очках, а та была блондинка. Видимо, какая-то новая, – на мое замечание, что психологи тут часто меняются, она ответила, что, мол, просто не все приходят в ШИЗО. Но ведь блондинка говорила мне где-то в марте, что в здешней «психологической службе» осталась лишь она сама да старая майорша, бывшая начальница службы, – остальные, мол, все уволились. Значит, этой очкастой еще в марте тут не работало. Говорила она со мной через решетку двери, стоя в коридоре. Когда я спросил, нормален ли для нее такой формат разговора, – ответила, что, мол, потом обязательно вызовет для нормального разговора (т.е. в кабинет), а сейчас, мол, обстоятельства мешают (или как-то так). Какие обстоятельства – не уточнила, и из ее ответа это не было ясно абсолютно. Т.е. – пустая отговорка.
На обед была «уха»! :))) Вчера – на ужин, а сегодня – на обед. На ужин, вероятно, будет сечка (картошка на обед уже тоже была). С питанием здесь становится все хуже… :(

16-57
Еще новость! Только что приперся косоглазый быдлотатарин-мразь, открыл дверь (я уж думал – дергают на «крестины»!), сообщил: сейчас ему звонили из КДС, сказали, что мне пришла бандероль, но вместо 2 кг – 2 кг 400 г, перевес, и поэтому, мол, ее отправляют обратно. Ценности в такой информации – никакой, т.к. от кого бандероль – косоглазый, разумеется, не знает. Феликс позавчера на свиданке спросил меня, что положить мне в бандероль, но я сказал, что подумаю и напишу потом. И то же самое написал вчера в письме матери. Скорее всего, она послала что-то сама, по своему (идиотскому) разумению, ни с кем не советуясь и даже не дожидаясь моего ответа через Феликса. Скорее всего – послала книги, отсюда и перевес. И еще – дополнительное предположение, куда менее вероятное: очередная бандероль от ФЕОР, к еврейской пасхе, давно уже прошедшей! :)) В тот раз, в октябре 16 г., тоже ведь ФЕОР прислал бандероль к еврейскому Н.г. – и перебил эту возможность всем остальным. Хотя – к пасхе они могли коробку мацы послать разве что, которая уж точно не весит 2 кг 400 г. Скорее всего, это мать – и, м.б,. к получению моего письма уже и бандероль успеет получить назад, так что в ответном письме сможет про это упомянуть. Впрочем, от нее-то и не приходится ждать, чтобы она сумела точно отвесить ровно 2 кг, не больше, чтобы ее и второй раз не вернули…

5.5.17., 5-35
Вчера вечером, перед отбоем, укокошил еще одну мышь – уже третью по счету! Технология та же: она залезла в умывальник, потом, когда я встал, шмыгнула в слив и там спряталась (со второго раза только – в первый я не заметил), а я заткнул тряпкой тот конец трубы, что выходит в «дальняк», и включил воду. Но – в отличие от тех двух – эта тварь от первого удара тапком не сдохла, всё ползала по дну умывальника, пришлось тем же тапком довольно долго ее добивать. Не жалею об этом совершенно, туда этим грызунам-нелегалам и дорога, а то всю еду в железный бак от них прятать приходится, а из тумбочки – по ночам в пакет и на табуретку, чтобы они не достали. Поневоле мечтаю вот так же убивать дичь покрупнее мыши и – двуногую, к примеру, хотя бы вот этих здешних вертухаев, всех этих мразей вроде Безукладникова, Баяндина, Лезгина, Мазитова [старший из двух быдлотатар. – прим. 2020 г.] и пр. и пр. и пр…
Быдлотатарская узкоглазая смена, кстати, вопреки моим ожиданиям, дала мне вчера в отбой матрас как положено – сразу после «двойки», как они делали всегда. Хорошо хотя бы это, пусть и мелочь.
Нечего делать, нечего читать, а библиотека только завтра после обеда (если вообще придет). Писем нет уже восемь дней, но т.к. впереди – четыре (!) выходных, то в среду, 10-го, в первый рабочий день – будет уже ровно две недели без писем (и едва ли их в первый рабочий день сразу принесут). На душе тоска, как обычно. Осталось 927 дней – и я не могу дождаться, когда же они закончатся…

12-35
Эксперименты с питанием продолжаются. На обед сегодня – два супа. Да-да! На второе дали то, что еще на днях давалось тут на первое под маркой «суп гороховый». Та же самая гороховая вода (без горошин, но, м.б., процента на три погуще), заправленная мелко резаной картошкой, лавровым листом и – на сей раз – единичными волоконцами курятины. То бишь, типичный суп, по-другому это блюдо назвать нельзя, как, разумеется, нельзя и наесться им. Что бы я делал, если б не запас хоть какой-то еды с передачи и магазина (а в магазин сегодня писать заявление не стал – оставлю на конец месяца, 19-е и 26-е, т.к. теперь всего два раза в месяц можно отовариваться) – не могу даже представить. Околел бы с голоду, видимо…
Принесли журнал и газету – слава богу, на этот раз хоть утром, в 11 примерно, а не под вечер, так что сегодня успею прочесть. И – хоть день не будет таким абсолютно пустым, как я боялся утром.

6.5.17., 11-50
Обед (опять полдвенадцатого): «уха» (вылил, естественно), чуть-чуть картошки с куриной шкурой (но без мяса) и черняга. То бишь, вот эта капля картошки, на донышке тарелки – это весь мой обед. И – без завтрака, естественно (хорошо, что еще оставался магазинный сыр). Суббота. Остается ждать библиотекаря, но – придет ли он?...

7.5.17., 17-45
Голод и холод. На обед опять была черняга – уже 13 дней, с 25 апреля. С окна опять чудовищно дует – так, что вся паутина на нем (покрытая пылью, так что ее хорошо видно) постоянно трепещет на ветру. Батарея чуть-чуть теплая; что будет, когда ее на днях выключат – страшно даже подумать. Ветер в щели окна дует вполне зимний, холодный; судя по нему – на улице тут, похоже, нет и 10° тепла… Читать сидеть просто невозможно; тепляк и два свитера поверх футболки еще кое-как греют, но – страшно мерзнут руки и ноги в тоненьких носках (а тащить сюда в мае теплые – так куда их потом, летом, девать от шмонов?).
В баню сегодня опять повели только в начале 12-го, перед обедом, – старая смена целенаправленно оставляет меня в наследство заступающей (сегодня – быдлотатарской). Библиотекарь, слава богу, вчера наконец-то пришел как положено.

8.5.17., 6-53
По проклятому этому радио «Милицейская волна» сразу же, как прошло 1-е мая, попер бешеный, неукротимый вал победобесия. Сперва каждый час без четверти (даже глухой ночью, круглосуточно) стали крутить стишки «о войне» тогдашних высочайше одобренных и разрешенных «поэтов» в исполнении нынешних артистов и певцов; после каждого стиха – песня тех же лет, тоже перепетая нынешними горе-исполнителями. Меня тошнило и тянуло блевать уже и от этого, но потом еще начались некие «письма победителям» от слушателей – с благодарностями, естественно, рабам-«ветеранам» за нашу нынешнюю «свободу» (sic!) и т.п. А рекламируя какой-то концерт в Митино вечером 9 мая, они так и говорят ничтоже сумняшеся, с очаровательной наивностью: мол, концерт по случаю «главного праздника великой страны». Великой лишь своими великими преступлениями, ага… Будьте вы все прокляты, бессмысленное, рабское, тупое быдло в N+1 поколении, с вашей ублюдочной «победой» красного фашизма!!!
Быдлотатарская мразь в кепочке, как всегда, подняла меня сегодня в 11 минут шестого. 16 часов на ногах…

9.5.17., 12-27
Черняга, черняга, черняга… «Праздники», не «праздники» – всё равно одна сплошная черняга вот уже 15 дней, три раза в день, начиная с 25 апреля. Времена, когда целыми месяцами (!) по три раза в день давали белый (серый) хлеб – кажутся теперь какой-то фантастикой, небывальщиной, сказкой…
На утро, кстати, была ПРАЗДНИЧНАЯ сечка! :))) Что ж, какие «праздники» – такое и питание. А мой рацион, несмотря даже на полученную 21 апреля передачу, заметно сократился: после обеда я ведь съедал корку этой серой горбушки – с майонезом мог съесть даже горелую, противную, а если вдруг попадалась беленькая и хоть немного хрустящая, то съедал и без майонеза, если его не было под рукой. Само собой, о поедании черняжных корок, хоть с майонезом, хоть без, не может быть и речи.

10.5.17., 5-45
Главный сюрприз вчерашнего «праздничка» обнаружился только в отбой. С изумлением слышу вдруг, что мою дверь отпирают сразу после «двойки» – и за дверью вижу вдруг гнусную харю ублюдка Панина, курточника!!. Ту самую харю, при одном взгляде на которую мне хочется залепить по ней кулаком или ногой так, чтобы превратить ее в кровавую лепешку. А я-то еще недавно вспоминал и радовался, что нет больше здесь этой мрази, не ставят, мол, его сюда дежурить уже давно… То ли это четвертую смену опять восстановили, то ли еще что, но – опять пойдут эти отбои с унизительной муштрой: «Куртку наденьте!»… :(( Вчера – уже; эта псина верна себе. Правда, сейчас, в подъем, она не открывать мне дверь для матраса под предлогом (не)одевания куртки уже не пыталась, – крепко я ее отучил тем летом, в июне 2016-го, надолго запомнила, мразь!..
Итак, «праздники» прошли. Сегодня – уже 14 дней без писем (и уж точно их сегодня не принесут). И сегодня же под вечер непременно будут «крестины» (а м.б., и все три дня, как совсем недавно были, до следующих выходных, благо сегодня уже среда).
Сегодня, кстати, и ровно месяц с последнего «суда» по переводу на тюрьму. Пришла мрачная мысль: а не потому ли они тогда отозвали свое ходатайство, что Рома затеял этот «суд» в Екб по обжалованию моих ШИЗО? Феликс сказал мне на недавней свиданке 2-го мая, что «суд» этот отложили именно потому, что не было подтверждения того, что меня своевременно известили о дате заседания. Известить никто и не подумал – ни до 2-го мая, ни после. Но если отсрочка с тюрьмой связана только с этим «судом», то – как я и предчувствовал, она недолго продлится. Вот уже месяц прошел; а «суд» ведь не может откладываться бесконечно. Приехали бы ребята (уже месяц не были!) – хоть что-то, м.б., узнал бы у них. Но – ясно, что скоро опять надо будет готовиться к этапу, здесь всё равно не оставят… :(((

10-20
Случилось именно то, чего я боялся: эти мрази повели в баню перед самым шмоном, где-то без десяти минут девять, по-моему. Да еще и оказалось, что в предбаннике не горит свет, что-то у них такое с ним происходит (вроде бы лампочки уже меняли), только падает чуть-чуть из самой бани, так что раздеваться надо фактически в темноте. Слава богу, и на этот раз я успел: сполоснулся наскоро и вернулся в камеру как раз перед приходом шмонобанды. По-моему (насколько я понял), шмонали сегодня дальний конец коридора; ко мне, к счастью, опять не зашли.
Попутно выяснил и насчет четвертой смены. Это не четвертая, это ублюдка Панина добавили в ту третью, которая уже и была, к тому омерзительному подонку, что уже там работал, взамен его прежнего напарника. Получилась смена из двух недочеловеков, давно и открыто меня ненавидящих. Желаю им обоим сдохнуть в корчах и муках как можно скорее!!.

11.5.17., 5-30
«Крестины» вчера были, да. Меня пока не тронули.
Я в это время писал письма. В обед принесли свежую почту, к моему удивлению. Три письма от Землинского, два – от Майсуряна в одном из которых – письма от Маглеванной и Горильской. И – всё! Больше я никому не интересен. Даже старики-политзэки типа Мананникова и Кирилла Подрабинека пропали куда-то, давно не пишут.
Смутное, противоречивое какое-то чувство осталось от вчерашней почты, даже не знаю, как его выразить. То ли плакать хочется, то ли – смеяться горьким смехом. И бешенство, и досада, и изумление … – всё сразу, короче. А сделать отсюда ничего не можешь, полное бессилие… :(
Конченный идиот Землинский пишет, что опять, в четвертый (!) уже раз заказал мне наложенным платежом ту же книгу, которую мне так и не отдали в предыдущие три раза. Я в ответ написал ему, что получать ее, писать доверенность на снятие денег с моего счета для оплаты – не буду, и всё тут, раз он по-хорошему не понимает. В прошлый раз я его просил больше ничего без согласования и предупреждения мне не посылать – и он вроде понял, согласился. И вот – опять. Короче, полный кретин (впрочем, по его письмам, особенно по его борьбе против абортов, я это знал уже давно; история с этой книгой – только лишнее подтверждение).
Маглеванная написала крохотное письмецо, на полстранички, в самом начале которого откровенно пишет, что, собственно, делает это только по просьбе моей матери. Т.е. самой Лене я вообще не нужен, она несколько месяцев мне вообще не писала. Вот они «друзья». Убеждает меня начать снова писать матери, помириться с ней и т.д. В частности, мол, ну не хочет моя мать общаться с Верой – ну и пусть, это ее дело, зачем из-за этого ссориться. А про то, что мать моя пыталась Вере заблокировать возможность ездить ко мне – об этом Лена, видимо, не в курсе просто. Ну конечно, кто же ей об этом расскажет, не мать же сама, – а с Верой, видимо, она тоже не общается, не считает нужным уточнить и перепроверить информацию.
Горильская тоже уговаривает меня простить мать и начать опять ей писать. Пишет: «Устала я очень по вечерам слышать ее крики, вопли и обвинения! Видимо, дано мне такое испытание Сверху!» Но при этом звонить этой психопатке каждый день зачем-то упорно продолжает. Мазохизм какой-то… Как хотите, но я этого понять не могу…
Почитал майсуряновские распечатки обо мне. После «суда» 10 апреля Рома, видимо, сразу позвонил Вере, сказал про мое ШИЗО и заодно про результат «суда», но, очевидно, не акцентировал как надо (что на сей раз они по своей инициативе отозвали ходатайство) – и Вера, по инерции прошлых разов, дала неверную информацию на «Грани», – что, мол, опять отозвали после критики их бумажонок Ромой как неверно оформленных. Т.е. – главная-то сенсация осталась незамеченной. Только «Кавказский узел», который, видимо, каждый раз после этих «судов» звонит Роме и берет у него кратенькое интервью, опубликовал всё точно как было, упомянув, что на сей раз они отозвали уже сами.
Прислал Майсурян и последний номер их «Свободного слова». Это уж вообще финиш, а говоря по-простому – п-ц! На первой полосе напечатали два моих стиха 2015 года. Во-первых, оба с идиотскими опечатками, – это Лена Маглеванная так их набивала, черт бы ее побрал! Одну опечатку я уже давно заметил, написал ей, она ответила, что исправила – но исправила, видимо, только в блоге, сайт-то мой для обновлений недоступен, а Паша Люзаков (или кто?) брал стихи, видимо, с сайта! Идиотизм, короче, полный, – идиотские опечатки, портящие всю картину, отвратительная досадная нелепость. А во-вторых – прочел сам номер и стало попросту стыдно, что мое имя присутствует в такой газете, наполненной таким диким бредом. Практически весь номер составлен из текстов Майсуряна и Старикова. Майсурян, как всегда, хвалит СССР, поносит «контрреволюцию», «буржуев», Солженицына (которого не читал!) и даже Толкиена. Стариков, как обычно, клеймит «либералов» и «демшизовскую» пропаганду, пишет, что, мол, никаких невинно посаженных политзэков в России нет (вот мразь, а?!) – и при этом нахваливает РПЦ и ее «патриарха»! В общем, этот помойный листок и стыдно, и противно просто в руки брать! Подумать только, во что выродилась старейшая оппозиционная газета, со славным именем, основанная в героические времена, осенью 1988-го, печатавшая Новодворскую и других!.. :((( Позор, позор и еще раз позор! Противно до отвращения – и печататься вместе с этими подонками, да еще и с идиотскими опечатками постоянно! Хотел было сегодня написать еще одно письмо Майсуряну – бегло пройтись по всем его бредовым статьям в этой газетке, но, видно, не буду: и слишком много чести, и все равно впрок не пойдет, человека, не моргнув глазом на черное говорящего «белое», уже не переубедишь… :(((
Между прочим, вчера весь день после 11-ти мне по голосам казалось, что заступила быдлотатарская смена вертухаев, как обычно. Но и в отбой вчера, и сейчас на подъем приходила какая-то совершенно другая харя (жуткая, – сразу, издали видно, что недочеловек!). Так что – м.б., все-таки четвертую смену опять тут восстановили, не пойму пока что.
И, кстати, из майсуряновских распечаток выплыла вчера еще одна версия того, почему Веру и Феликса 21-го апреля не пропустили ко мне. Сам Феликс говорил мне 2-го мая на свиданке, что, мол, мразь Баяндин отказался предоставить для этого свой кабинет. А Вера в отчете о поездке приводит слегка иную версию: мол, пропуска им выписали – но якобы не смогли найти ни одного свободного «мусора», который провел бы их внутрь зоны! Это уже вообще за гранью… Ясно, что тут решили просто саботировать их свиданки со мной по доверенностям, в том числе и такими вот простыми, но действенными способами: нет кабинета, нет провожатого и т.п. Цинизм этих ФСИНовских мразей безграничен – и опять, в 1001-й уже раз, подтверждает мою старую мысль, что их надо убивать и только убивать, безжалостно и беспощадно, ибо никаких слов и уговоров они не воспринимают, а на любые «суды» и «законы» (свои же собственные) им просто плевать!..

7-15
Итак, на завтрак сегодня – полная тарелка белой воды (цветом, видимо, долженствующей изображать молоко). Когда я ее вылил – на дне оказалось две или три макаронины, целых или же кусочками. Вот и весь «завтрак». Это настолько неприкрыто нагло и цинично, настолько феноменально, что должно войти в анналы…

12.5.17., 5-30
Вчера в отбой случилось маленькое чудо. Во-первых, сам отбой почему-то начался не в полдевятого, как обычно, а в 20-20. А главное – белобрысый упырь Лезгин вдруг сам, лично открыл дверь и выдал мне матрас не последнему, как делал это всегда и неизменно, а почти в нормальном порядке: сразу после «двойки» и «четверки», как я понял. Уж не знаю, с чем это связано (волк в лесу сдох, наверное!) и, главное, будет ли он теперь делать так каждый раз в свою смену. Напарник его сейчас тоже поднял меня после 2-й и 4-й – матрасы их уже лежали в коридоре на полу – но напарник-то делал так и раньше.
Еще один бесконечный, тоскливый, холодный день впереди, еще 16 часов топтаться по камере, сидеть на табуретке… Батарея еле-еле, но еще греется. А с окна дует так, что я околеваю, не могу сидеть читать, настолько холодно. Руки и ноги ледяные, согреть ладони не получается, даже прижав их к батарее. На улице судя по звук, который день льют дожди; холод такой, что вертухаи в своей «дежурке» сидят в бушлатах (хотя и у них уже давно «летняя форма одежды»). Вот он – тот самый «очень тяжелый североуральский климат», о котором писал Буковский в мемуарах в 1978 г. Впрочем, судя по прогнозам погоды по радио, в Москве тоже холод, от силы 9° тепла сегодня вот уже пообещали; а вчера говорили, что из-за холода и отопление в Москве будут отключать не с 10 мая, как обычно, а с 15-го.
920 дней мне осталось. Тоска страшная. Боже, когда уже наконец всё это кончится?! 920 – это тоже еще очень много… Кончилась привезенная из Москвы колбаса, вчера перешел на рыбу (консервы). Как же отвратительно есть их с чернягой!! Но – хотя белый сандвичный хлеб из передачи еще остался, ем с чернягой: она сытнее. Магазин сегодня опять пропущу.

13.5.17., 6-51
В ночь с позавчера на вчера, видимо, опять хлорировали здесь водопроводные трубы – и вот уже второй день вода из крана невыносимо воняет хлоркой, пить ее совершенно невозможно. Даже когда просто открываю кран – помыть руки – уже задыхаюсь от этого запаха. Счастье, что запасена у меня была заранее вода в литровой бутылочке из-под сока – на случай отключений. Думал эти несколько дней, пока хлорка не выветрится (уже так бывало) перебиваться кое-как этой водой и казенным чаем. Но – со вчерашнего дня и чай приобрел какой-то отвратительный резкий лекарственный привкус, – вот такой, помню, в детстве был запах в аптеке, когда в нее входишь с улицы. А тут такой вкус, точнее, даже послевкусие. Хотя всё равно, конечно, это лучше, чем хлорка, так что пью через силу эту гадость. Кроме того – такой же лекарственной дрянью пахло вчера и от гречки на второе в обед, – видимо, тоже варили на такой же вонючей воде. То ли лекарственный привкус получается от кипячения воды с запахом хлорки, то ли еще от чего – хрен поймешь. Но что такое их казенное питание, казенная забота этих ублюдков о зэках – я вижу тут во всей красе каждый день…

14.5.17., 10-23
Опять эти вертухайские мрази повели меня в баню незадолго до шмона. Везет мне, как утопленнику!.. С белобрысым упырем Лезгиным в этот раз в одной смене тот ублюдок, который все последние месяцы был в смене после него, – вот уж действительно, собрали двух недочеловеков вместе!.. Впрочем, они тут все недочеловеки, нормальных среди вертухаев тут нет.
Если б просто помыться – я бы не переживал, времени до шмона было достаточно. Но – предстояли еще стирка и бритье, а переносить их мне не хотелось. Где-то без 20-ти девять завели в баню. Решил на этот раз не торопиться, довериться своему чутью – и будь что будет. Чутье подсказывало мне, что сегодня должны шмонать ШИЗО, а не ПКТ, да и – собственно, ничего «запрещенного» (для ПКТ) у меня в камере нет. Ну заберут еду (ее не так-то и много уже осталось, разве что консервов из передачи еще 16 банок), ну буду опять сидеть голодным до пятницы, до магазина (а сегодня воскресенье) – мне не впервой! Да и нельзя же все время бояться, постоянно трястись…
Пока брился и стирал – шмонобанда явилась и начала шмон (через дырочку в двери бани их видно в «дежурке»). Помылся очень быстро, кое-как, вышел – и тут в коридоре кричат: «В «шестерке» – шмон!». Слава богу, ШИЗО шмонают, не ПКТ! Потом крикнули еще и из 14-й. Услышав крик из 6-й, подумал было: не пойти ли еще постоять под душем, благо одеться еще не успел? Но не стал, бог с ним, с их тюремным душем! И не жалею, что поторопился, лишил себя на сей раз этого удовольствия: душевное спокойствие важнее. Если бы я вышел из бани в предбанник позже – я не услышал бы этих криков и все остальное время, пока одевался, пока ждал, что выведут из бани в камеру – нервничал бы, не находил бы себя места от мысли о том, не зашли ли все-таки, вопреки моим предчувствиям, на этот раз ко мне.
Между прочим, ублюдок этот вертухайский, поставленный вместо отдельной смены дежурить вместе с упырем Лезгиным, памятный мне еще по 2014 г. (прибегал по ночам узнавать, почему у меня в камере затемнена лампочка, а ночников тут тогда еще не было) и люто меня ненавидящий, выдумал новую фишку. Ему, видите ли, не нравится запах в камере [несуществующий, разумеется. – Прим. 2020 г.] – и он сегодня, ведя меня и в баню, и из бани, стал угрожать, что, мол, если я не буду открывать окно и проветривать – он мне сам выбьет в окне стекла. Открывать окно из-за наваренного в камере на окно целого громадного ящика из железных полос (решетка с крохотными отверстиями, два пальца едва просунешь) абсолютно невозможно; да даже если б и было возможно – открывается-то оно наружу, кто его потом с улицы будет закрывать, да еще и залезая при этом как минимум на табуретку, иначе не достать? Этот выблядок, что ли, полезет? Да и ясно, что «запах» – для него только предлог; недочеловеки безошибочно чуют во мне чужака и используют любой предлог и любую возможность, чтобы напакостить. Между тем, если оно, это существо, и впрямь выбьет мне окно, это будет фактически катастрофа, ибо надо будет приложить невероятные усилия, чтобы заставить местных начальничков вызвать зэков-стекольщиков и его вставить. Тут даже, когда забивается у кого-нибудь «дальняк» – стучат в двери и требуют вызвать сантехников, бывает, по целому дню, а те не идут и не идут, им плевать (или же плевать здешним вертухаям, которые должны звонить и их вызывать сюда). При моей брезгливости к ним ко всем, при том глубочайшем отвращении, которое я испытываю при любом контакте, любом разговоре с ними – мне эту толщу не пробить, не сдвинуть с места… Остается лишь надеяться, что выблядок этот свою два раза повторенную угрозу не реализует, да утешаться старой мудрой формулой: «Кто говорит – не делает, кто делает – не говорит»…А этого ублюдка я уж точно с удовольствием привязал бы к двум автомобилям и разорвал бы надвое без малейших угрызений совести…

15.5.17., 5-46
Вчера уже после восьми вечера, где-то за полчаса до отбоя – вдруг новость: завхоз меняет бачки для воды в камерах! Сперва они гремели в коридоре – и я еще думал, что это ведра (а откуда вдруг в коридоре перед отбоем ведра?!). Потом слышно было, как он объяснял моим соседям в 5-й (по-прежнему сидят там вдвоем), что, мол, поменять бачки ему велел Саныч (Гондоныч; иначе – мразь Безукладников). Отпирают и мою дверь, завхоз из коридора протягивает мне новенький, весь блестящий бак (они же здесь, на зоне, и делаются) – и тянет руку за старым. Пришлось на глазах у него и отпершего дверь вертухая (низенький, с бессмысленной и свирепой харей, – настоящий недочеловек; работает сейчас в быдлотатарской смене вместо одного из косоглазых – тот возможно, в отпуске) перекладывать всё из старого бака на табуретку, – всю еду, которую я там держу и от мышей, да и – в тумбочку всё равно вся она не влезла бы. Хорошо еще, что обмен этот не пришелся на моё очередное ШИЗО, когда никакой еды, да и вообще ничего, кроме ложки, кружки, мыла и туалетной бумаги, по их скотским правилам, в камере быть не должно. Неизвестно, как посмотрел бы на наличие чего-то «лишнего» низенький недочеловек – хотя вообще-то шмонать и следить, что есть в камере, чего нет, – забота не его, а ежеутренней шмонобанды. Но утром он мог бы науськать ее идти шмонать меня…
При этом весь вечер вчера голова не то что болела, но была тяжелой, как будто свинцом налитой, особенно затылок. Давление, видимо. Особенно мучительно в этой ситуации то, что нельзя лечь. Я пытался как-то пристроиться, вытянув ноги, на табуретке, боком опершись о тумбочку, а голову уперев на руку или об стену, но помогало мало. Зато сразу, как лег после отбоя, почувствовал, что стало легче. Что ж… Прямо по курсу – если всё так и будет продолжаться – инсульт. Если никто меня не убьет – по крайней мере, заранее знаешь, от чего подохнешь. Вопрос только – когда…
Понедельник. Осталось 917 дней, ровно 131 неделя. Давно уже не было свежих газет и журналов, – м.б., сегодня принесут? С окна продолжает дуть, так что я с ужасом вспоминаю вчерашнюю угрозу этого ублюдка разбить мне окно, – тогда я тут вообще околею. Жду ребят, – уже давно пора бы им приехать; но, увы, вполне возможно, что они появятся только в июне, как это было в том году. Пропустить месяц – для них дело обычное, ничего страшного (для них). Думаю, м.б., посоветоваться с ними насчет этой угрозы разбить мне окно? Но ЧТО они могут сделать, куда жаловаться особенно – на одну лишь угрозу, пока оно еще не разбито?..
Понедельник – а значит, к вечеру, часа в четыре-пять, неизбежно будут «крестины». Заранее подготовленных провокаций пока вроде не было, но – долго ли умеючи? К тому же вспомнил тут на днях: если опять решат отправлять меня на тюрьму, то сперва должны вызвать меня на свой «административную комиссию» (в отсутствии протокола которой их однажды уже уличил Рома), а уж потом – потребовать ходатайство об адвокате в «суд». 1-го марта так и было: комиссия – 1 марта, а ходатайство – только 6-го. И если, как было тогда, кто-нибудь из вертухаев или оперов, отперев дверь, не соизволит произнести слово «административная», то я и знать не буду, вызывают ли меня насчет перевода на тюрьму – или же насчет 15 суток здесь. Впрочем, за отказ идти на эту административную комиссию могут тотчас же выписать и 15 суток…

18-25
Только вспоминал! – и сегодня утром, после шмона, принесли-таки журнал и две газеты. Читал одну из них и журнал почти до самого ужина (вторую, спецвыпуск к 9 мая, можно хоть вообще не читать). За это время – после обеда, часа в два-три – была очередная паника с криками в коридоре: «Идут в нашу сторону!», «Заходят к нам!!!» и т.п., – опять, видимо, приезжало какое-то начальство ходить тут по камерам. Это, кстати, объясняет вчерашнюю неожиданную и странную замену бачков для воды. Мразь Безукладников весь день, с утра, торчал здесь, на работе, и сам посылал дневального «прогнать» (подлинное выражение!) блатным, что, мол, «идут в нашу сторону».
После этого, где-то часу в пятом, были, конечно, «крестины», как же без них!.. Меня, слава богу, не тронули опять. Когда ждешь, эти мрази не трогают, они всегда приходят, когда расслабишься и не ждешь. Вообще, хочется написать парадоксальную фразу: день прошел нервно, но спокойно. :) В том смысле, что, конечно, нервы напрягаются, даже помимо воли, когда начинается вдруг в коридоре беготня, крики, лихорадочное открывание одна за другой камер, – словом, какая-то суета. Поневоле ждешь, что сейчас влезут с очередным каким-нибудь дерьмом и к тебе. Но успокаиваешься, когда суета и беготня стихают и вновь становится тихо. Кстати, насчет хлопанья дверьми: моих соседей из 5-й, а м.б., одного из них, то и дело выводят куда-то, в течение дня по сто раз открывается и закрывается именно эта дверь, которую я отличаю не только по звуку, но и по сотрясению стены, когда там захлопывают решетку. Но соседи эти в коридоре не кричат, как другие, куда их повели, так что – хрен узнаешь.

16.5.17., 15-20
Принесли, наконец-то, решение ёбургского «суда» по моим ШИЗО и по клетке на свиданиях с адвокатом. «Суд» этот затеяли ребята в последний свой приезд, и я тогда же им говорил, что это без толку, хоть и в Ебурге подавать, а не в Чусовом, результат будет тот же. Нет, им хотелось попробовать – а вдруг получится?! И вот результат…
Во-первых, ромина хитрость не прошла, – в решении сказано, что «суд» разделил его иски по ШИЗО и по клетке. По клетке рассмотрел сам, т.к. Рома в иске написал, что нарушено его право на юридическую помощь мне, а прописан Рома в Ебурге. По ШИЗО же – отправил «по подсудности» в Чусовской «суд». Результат ясен заранее на 200%! Я туда просто не пойду, даже если там вдруг и решат вызвать меня на телемост, как изначально ходатайствовал Рома еще перед «судом» в Екб.
Во-вторых же – насчет клетки, разумеется, «суд» Роме тоже отказал. :)) Нагромождены, конечно, в решении, как у них всегда, тонны текста из УПК, ПВР и пр., но – логика очень простая и очень циничная: ни в УИКе, ни в ПВР нет запрета на помещение осужденного при оказании ему юридической помощи в запираемое решетчатое помещение! НЕ ЗАПРЕЩЕНО! – значит, можно запирать, а слова из иска Ромы о том, что это унижает мое человеческое достоинство, в «решении» даже не прокомментированы никак.
Зато прокомментировано там мнение Ромы, что клетка мешает ему оказывать мне юридическую помощь. Ответ «суда» вкратце: нет, не мешает, т.к. сами-то свидания проходили, длительность их не сокращалась; а если в клетке нельзя писать (и подписывать, уточняет еще Рома) документы – так не беда, адвокат и гражданский представитель «не лишены возможности» писать эти документы за осужденного и согласовывать с ним их содержание…
Короче, апофеоз цинизма. Плевок в лицо, смачный такой плевок. Читая это «решение», так и видишь перед собой глумливую вертухайскую усмешку: всё равно, мол, мы сильнее, и всегда, везде, по всей России любой «суд» будет решать только в нашу пользу…
Ребятам, конечно, без толку это объяснять, да и не виноваты они, что они такие. Кроме как писать бумажки в «суды» и получать в ответ эти смачные плевки в физиономию, они ведь ничего не умеют. :( Тут с одной стороны Сталин и его банда, выжегшие каленым железом всё стОящее и способное хоть к какому-то сопротивлению в этой стране; а с другой – Есенин-Вольпин, будь он проклят на том свете, и его тусовка, включая и молодого Буковского: это ведь с них пошло поветрие, что, мол, силой, оружием действовать низ-з-зя, ни-ни, и так слишком много крови пролито, а надо, мол, «по закону», тихо и мирно, – по закону, написанному советской властью для своего удобства, но отнюдь не для граждан…
Хорошо, много лет знаю я Глеба и Рому, хорошие они люди, золотые, сколько они сделали для меня… но читая сегодняшнюю бумажонку, я так и слышу бодрый голос Ромы: «Будем обжаловать!!» – и не могу не сказать про себя: простите, друзья, я очень многим вам обязан, но – мазохисты вы, черт вас побери, как и абсолютно все в этой стране, даже самые лучшие ее люди… Обжаловать, ага! – ответ будет тот же самый. Нравится, что ли, вам, когда плюют вам в лицо и макают головой в дерьмо7 Ведь такие ответы – это плевок в лицо, больше ничего. Раз в УИК и ПВР не запрещено – значит, можно сажать в клетку, а на мое человеческое достоинство – наплевать!.. В этом разница между мной и русскими «правозащитниками», даже самыми лучшими из них, как Глеб и Рома. Я вот, зная, что кроме хамства, мата, глумления, ничего от здешних вертухаев не услышу, к ним ни за чем и не обращаюсь. Ну, разве что свет в камере вырубится – тогда волей-неволей приходится стучать в дверь. А так – нет; я лучше уж потерплю, обойдусь без чего-то даже необходимого, чем иметь дело с этой камуфлированной нечистью, общаться с которой и слушать которую я просто брезгую. По той же самой причине, сидя с уголовниками, я ни за чем не обращался и к ним, даже за телефоном, – приходилось матери звонить каждый день самой, если она хотела со мной общаться.
А ребята вот не брезгуют, радостно идут в это отхожее место, на котором в России вешают вывески «суд», несут туда свои «исковые заявления», «ходатайства» и пр., и с надеждой думают: ну и что, что уже 1000 раз отказали, – вдруг на 1001-й все-таки получится!.. Что это – идиотизм? Мазохизм? Упертость и нежелание ничего менять в своей жизни? Глебу, положим, уже полтинник, но Роме-то всего 35, не поздно еще поменять-то методы правозащитной деятельности, перестать каждый раз утираться после очередного «суда»… Нет, говори с ними, не говори (пробовал уже) – всё без толку…
Теперь вот жду с нетерпением, когда же они наконец приедут – уже больше месяца не были – и выскажу им всё это, накипевшее. Отведу хоть душу… И так ждал, писал только вчера, по-моему, об этом, но теперь жду еще сильнее. А они, похоже, не торопятся… :(((

18.5.17., 5-45
Ну что ж, вот и еще один рубеж 2017-го года взят, – уже второй. Сегодня осталось мне ровно 2,5 года, 914 дней.
Ну и нанервничался же я вчера с этой проклятой баней!! Будь он проклят – тот, кто придумал в новых ПВР прописать баню для зэков «не реже двух раз в неделю»! Раньше нервничал на этот счет, что просто долго не ведут, до самого вечера порой; теперь стало еще хуже.
Со сменами – чехарда, неразбериха; вчера, как оказалось, дежурили тут Колобок (давно его не было) и с ним еще какой-то мордоворот. Погнали в баню, суки, опять после того, как уже помылись следующие за мной по коридору камеры; после 2-й же меня ВСЕ смены без исключения аккуратно пропускают. Уже без 20-ти десять было, когда повели; я думал, судя по гомону в коридоре, что шмонобанда уже пришла. Но оказалось – нет, в коридоре пусто, в «дежурке» – только эти два хмыря. Я радостно решил, что, м.б., и совсем не придут, как всё же изредка бывает, или же опоздают опять на целый час…
А эти суки явились, как раз когда я уже был в бане, где-то примерно без десяти минут десять! И чутье меня не обмануло: слышно было, как один из них задает обычный вопрос: ЧТО, мол, смотрим? – и мразь Безукладников, тоже уже явившаяся, ему отвечает: обыщите, мол, «двойку». То бишь – ПКТ, как я и предчувствовал заранее на вчерашний день («двойка» – это ведь ПКТ). После «двойки» же, т.к. было уже без пяти десять, они пошли «загонять прогулку», как обычно, – и ко мне, слава богу, не полезли. Но, когда я понял, что они всё-таки приперлись, мыться пришлось, как обычно теперь, наскоро, – мало ли что, лучше побыстрее оказаться в камере, чем проплескаться час – и потом найти там погром…
Зато когда я вышел из бани – на ручке моей двери и еще на некоторых были уже расставлены и разложены свежие письма. Я и не ожидал их так скоро – неделя всего прошла с прошлой почты. Мне, разумеется, писем было больше всего, но всё равно опять мало по сравнению с прежними временами: четыре от Землинского, по одному от Григорьянца и Сергея Крюкова (который только 28-го апреля ответил на мое письмо от 7 марта, – не столько, думаю, шло мое к нему письмо, сколько он тянул с ответом).
Главное (для меня) событие вчерашнего дня – присланное Землинским выступление Корчинского на том самом круглом столе в Киеве 10 апреля по поводу моей книжки. Потрясло меня, конечно, это выступление. Заняло оно у Землинского целиком страницу А-4, пересказывать его тут целиком я, конечно, не буду; основной тезис: Стомахин – это флаг. Как Бандера в свое время был флагом, символом, хотя руководили армией и войной другие люди (да, Шухевич командовал УПА, а Бандера-то сидел в Заксенхаузене); как Дудаев был флагом для чеченцев. Исключительно лестные, конечно, для меня сравнения, Да еще и с цитатами из библии и корана Корчинский, как верующий, всё это подает. Потрясающее, конечно, выступление, – обо мне говорит человек, который для меня – живая легенда, один из главных в жизни учителей! Землинский, верный себе, тут же начал перечисление всякой грязи: мол, Корчинский и с Дугиным дружил, и на Селигер ездил, и якобы даже поручения ФСБ выполнял (но КАКИЕ поручения – не пишет! :) , и т.д. То ли не знает ничего, кроме этого, то ли уж такая патологическая любовь ко всякой грязи и к копанию в ней…
Но праздник был сильно подпорчен – узнал я из писем Землинского и новость крайне неприятную. Феликс, оказывается, так и не сделал то, что я его просил, не съездил к Свете – ни до поездки в начале мая в Киев, ни, видимо, после. А если и ездил – ведь Феликс человек обязательный, надежный, мне странно представить, чтобы лон мог так меня подвести – значит, где-то там, еще на каком-то этапе, непонятная задержка. Это мне сильно отравило радость от речи Корчинского. :(( Написал ему обо всём этом короткое письмо, попросил съездить и всё сделать, обо всем мне написать, – а что толку-то?.. :(
Отопление еще не выключили, поразительно! С утра вчера и сегодня батареи вообще горячие! – но к середине дня остывают до чуть теплых. Сегодня надо писать заявление на магазин на завтра.

19.5.17., 5-42
Настроение отвратительное, хуже некуда. По ночам опять стали отключать воду, как и тем летом. Батарея сегодня с утра уже совсем холодная. Главная же проблема – опять разлезлись по шву брюки на заднице. Зашивал их, зашивал уже сколько раз – и всё равно… Таскаю вот уже семь месяцев, с прошлогодней октябрьской свиданки и передачи, в которой их мне и привезли, – но они даже года не выдерживают этого ежедневного сидения на табуретках по 16 часов. Предыдущие выдержали год (зато и порвались не по шву, а по складке на заду, что гораздо хуже). А эти вот… Позавчера еще, в бане, смотрел – была прореха только в одном месте; а вчера уже разъехался весь шов. Нитки у меня крепкие (счастье, что они вообще есть, что их не забрали до сих пор!), но проклятая ткань не держит их, лезет, лохматится; прямо видно, как дырочка, в которую проходит нитка, расширяется до размеров прорехи на ткани… Что делать? Зашивать просто так уже очевидно бессмысленно, только переводить нитки. На «куртке х/б», которую мне в 2015 дал дневальный тогдашний по моему (тогдашнему) размеру и которая с тех пор висит у меня как запасная, с непрорезанными даже петлями, есть внизу ремешки, застегиваемые на пуговицы, – вот думаю отрезать их и пришить поверх этого разодранного шва в качестве заплаток. По длине шва вроде должно хватить. Понятно, что это тоже сугубо временная мера, что скоро всё равно и заплатки эти оторвутся. Но другого ничего придумать нельзя; запасные штаны, в той же прошлогодней передаче привезенные, я все же хочу поберечь. Если их начать носить сейчас – до ноября, до следующей свиданки, они тоже сносятся и порвутся; а мне, м.б. (скорее всего), предстоит еще на этап ехать – вот тогда их и надену. Тем паче, они, заранее знаю, велики, специально расширены этой чертовой Тамарой, сама же она тогда, в октябре 2016-го, на свиданке мне об этом и сказала. В общем, куда ни кинь, везде клин; да причем ведь еще и время для этого зашивания надо выбрать – или прямо с утра, или перед отбоем, когда уж точно никто не припрется и никуда не поведет.
А одиночество… что ж одиночество… Вчера додумался и сформулировал наконец для себя окончательно (и довольно-таки утешительно :)) . Одиночество ужасно и мучительно только по сравнению с той хрустальной мечтой, с тем идеалом, который я (начитавшись книжек и насмотревшись фильмов) когда-то, в ранней юности, себе выдумал – и некоторое время в него верил и жил им. Но – идеал недостижим, мечты не сбываются; это, собственно, главное, чему учит жизнь. Помню, впервые я понял это и решил плюнуть на мечту и жить, как живется, как раз ровно 18 лет назад, в мае 1999 г., еще и 25 лет мне не было. Потом, правда, случались рецидивы (да и нынешняя тоска – м.б., тоже рецидив), но – уже не такие острые, как глупые юношеские мечты в самом начале 90-х. Мне, можно сказать, еще повезло – я сумел не наделать тогда глупостей, непоправимых или труднопоправимых, за которые казнил бы себя каждый день сейчас, в тюрьме. Потому что мечта несбыточна, а по сравнению с тем адом земным, в который обычно выливаются попытки ее все-таки реализовать – так одиночество есть просто счастье! По сравнению с этим адом оно обозначает свободу и отсутствие многих и многих совершенно нелепых, идиотских проблем. Так что – на самом-то деле положение, в котором я буду после (если) освобождения, еще очень даже завидное!.. :)))

18-47
Прямо праздник какой-то сегодня получился. Пришил утром, после завтрака (пшенку дали, ура! Не один, похоже, месяц ее не было) эти два ремешка к штанам, на заднице. Вышло вроде ничего, неплохо, но сейчас, после ужина, пощупал пальцами – нижний с одного угла уже оторван. Черт его побери!.. Пришлось снова доставать нитки, укреплять. В магазине накупил всякой еды – и, что удивительно, принесли счет и список в начале 12-го и просили успеть всё написать до обеда. Какая их муха укусила?! :)) – обычно дай бог часам к трем… Были в магазине на этот раз даже чипсы! – но, увы, не было аджики, к которой я привык и которой уже мало осталось. Самое же поразительное – была некая «грудка копченая» по 518 (!) рублей. Стал я стучать, звать дневального, который ходило в магазин писать эти списки, чтобы спросить, что это за грудка, не в банке ли (он ответил – в вакуумной упаковке), годится ли на бутерброды и т.п. И заодно – спросил, сливочное ли масло у него в списке, в конце, по 114 руб. Я был уверен, что сливочное – ну, подорожало на четыре рубля, подумаешь! – и хотел взять аж четыре пачки, чтоб не экономить его на бутерброды. И тут он говорит: подсолнечное; если б было сливочное, я бы так и написал. Вот бы я, дурак, влип! – хорошо, что спросил!.. Убрали эти 400 с лишним руб. из списка – как раз хватает и на грудку. Торопят, да я и сам хочу получить всё до обеда, – написал список и отдал, даже не пересчитав, на сколько там вышло. Посчитал уже потом, пока ждал, – блин, еще 200 с лишним рублей свободных остались!..
И вот тут мне повезло. :) Ничего лучше эта продавщица не придумала, как – на эти деньги дать мне еще одну грудку! Получилось две – и еще колбаса двух сортов, больше чем на неделю (и, слава богу, еще не просроченная). Я раньше и не видел таких никогда: куриная грудка, прямо со шкурой и костями, вырезана из целой курицы и с копченом виде запаяна в вакуумную упаковку, в полиэтилен. Вещь вкуснейшая, конечно. :) А главное – мне всё это принесли как раз одновременно с обедом, где на второе была… правильно, сечка! :) И вот тут-то я решил: чтО курятине лежать, портиться, а мне сидеть на одном супе, – тем паче, что запасено еды больше, чем на неделю, до следующего магазина точно хватит, да еще 11 банок консервов из передачи осталось, про запас, на черный день. И взял да съел я одну из этих грудок вместо второго, положив в тарелку, отдаваемую назад баландеру, все кости и шкуру. А сейчас на ужин съем и вторую – ибо это даже не колбаса, чтобы это счастье могло дольше одного-двух дней пролежать без холодильника и не испортиться, я не верю Вот такой вот получается куриный день. :) Плюс – половинка сухого торта на завтрак после пшенки (ее совсем каплю дали); плюс – чипсы, и хорошие, на «полдник» в четыре часа. Праздник живота, короче, весь день; буду вспоминать его, когда опять всё кончится и нельзя будет даже с деньгами ничего купить. Увы, за оставшиеся 2,5 года я, несомненно, еще успею тут наголодаться, как успел уже не раз до сих пор…
Поневоле, правда, возникает вопрос: а что же такое я праздную, в честь чего весь этот разгул? Уж не в честь ли того, что я лишние девять уже живу на свете, а должен был бы лежать в земле? Ведь сегодня ровно девять лет с того дня, который я назначил себе в 2008, в Буреполоме, чтобы прекратить эту ненужную, в глухой тупик зашедшую жизнь. Назначил, уже заранее при этом зная, ясно понимая, что не смогу, не смогу решиться… Вот так и прожил эти девять лет – только потому, что не хватило духу тогда, да и потом –уже этим сроком – несколько раз…
«Крестин», слава богу, сегодня нет, – весь день я нервничал, ждал их. Ломит башку с левой стороны, как почти каждый день теперь, не очень сильно, но всё же неприятно, особенно когда двигаешь головой.

20.5.17., 6-00
Эти дебилы – белобрысый упырь Лезгин и его напарник – опять сейчас, в подъем, забыли меня поднять! :))) Оставляют на самый конец, после всех – а после всех забывают; уже не первый раз такая история. :) В результате кто-то из них приперся только в 5-45, когда, видимо, им сказал дневальный, – он же собирает из-под дверей матрасы и раскладывает их в каптерке в определенном порядке, так что сразу должен был увидеть, что моего матраса нет.
Мыши (или крысы?) водятся теперь уже и в канализации, – последние дни несколько раз я слышал там их возню, видел даже мелькнувшую тень. Пожирают, видимо, каши, которые я туда выбрасываю. И вот сегодня, проснувшись второй раз ночью 20 минут третьего (до этого просыпался в 11), я обнаружил, что они прогрызли затычку для «дальняка» (зэковскую, самодельную, бог знает сколько лет назад и каким зэком сделанную), которую тут называют «якорь». Она традиционно есть во всех камерах – вроде как для защиты от запахов. Меня же волнуют не столько запахи, сколько шум бурлящей воды, – когда включена вода в бане, можно и новостей по радио не разобрать (если оно тоже включено), и разговоров в коридоре, и уж тем более неудобно под этот водопад в канализации спать – поэтому на ночь я ее затыкаю. А тут берусь за веревку – и поднимаю на ней только верхнюю часть чехла; а сам груз (песок в пакете, или что уж там, не знаю) – остается в дыре.
Ругнувшись про себя, ложусь снова, решив найти новый пакет и привязать затычку в нем заново к веревке. Но, пролежав всего пару минут, вдруг вскакиваю, – пробила меня мысль, почему бы не сделать это сейчас, благо там работы всего на пару минут, зачем откладывать до утра? Встал, сделал – действительно, очень быстро (хотя и не до конца, – утром еще обмотал ручки пакета ниткой) – и в полтретьего уже лег опять. Но – увы, эта работа почему-то прогнала весь сон, заснуть снова я так и не смог, провалялся три с половиной часа без сна. Да еще и есть хотелось после этой курятины на ужин, – увы, оказалась она не очень –то сытной; маленького батончика сырокопченой колбасы (или половинки большого) хватало мне еще недавно на всю ночь, до утра, а тут – только до трех часов, нате-ка!..
Вот такие дела. Что ж… Сегодня суббота («царица-Суббота» :) ; осталось мне 912 дней, 130 недель. Сегодня должен прийти библиотекарь, буду ждать его. По крайней мере, до понедельника я без ШИЗО.

21.5.17., 5-27
Воскресенье. Утро. Опять предстоит нервотрепка с баней. О, боже, как же я устал и за…лся!!. Будь она проклята, эта баня, которая теперь два раза в неделю – и для меня непременно совпадает или почти совпадает по времени со шмоном!.. Я прекрасно успевал бы помыться не то что до девяти, но даже и до восьми если бы эти вертухайские мрази водили меня в баню В ОЧЕРЕДЬ, как положено, – сразу после «двойки», по порядку номеров камер! Но нет – они, суки, оставляют меня на самый конец, после всех – и нервы мои дико истрепаны этим ожиданием, прислушиванием, подсчетами минут – сколько их еще осталось до шмона, успею или не успею… Будь прокляты навеки все, кто меня сюда засадил ни за что и держит здесь!..

22.5.17., 5-48
Ночью, четверть второго, по-моему, опять отстали проклятые часы непонятно почему, – с вечера, как обычно, я их тряс для подзавода достаточно долго. Я-то думал – на 15 минут, ну на полчаса отстали; я ведь и просыпаюсь обычно где-то в начале второго. Но в подъем выяснилось: на час с лишним! Когда в пять утра здесь зазвонил звонок на подъем – на моих несчастных часах было всего лишь без семи минут четыре утра… :((
В баню вчера, вопреки ожиданиям, сходил удачно: погнали сразу после шмона, без пяти минут десять; шмонобанда, шмонавшая «ешку» (дальний конец коридора), успела уже уйти. Можно было, никуда не спеша и не нервничая, помыться как следует, – всегда бы так! Но – всегда явно не получится; в среду с утра здесь будет дежурить белобрысый упырь Лезгин – и чутье подсказывает мне, что шмонать в среду (а нынче понедельник) эти мрази будут как раз ПКТ. :(( Не знаю уж, каждую неделю они его шмонают, или нет, – ведь именно ПКТ («двойку», коей и ограничились) шмонали в прошлую среду.
Батарея холодная, отопление отключили окончательно. На улице каждый день дожди. Тот самый «очень тяжелый североуральский климат», о котором писал еще Буковский, – зимой лютые морозы, летом бесконечные дожди. В камере холодно, вчера сидел читал – так замерз, что пришлось снова поддеть «тепляк». С окна дует.
Сегодня понедельник – значит, неизбежно будут под вечер «крестины», тем паче, что их не было уже долго, с прошлой среды. Заранее подготовленных, на регистратор снимаемых провокаций против меня пока не было (и, между прочим, вчера исполнился уже месяц, как не было очередных ШИЗО, – что-то они долго тянут, выходят из графика!.. :)) ), но ведь в любой момент может проклюнуться и «административная комиссия» для последующего перевода на тюрьму…
Мне осталось 910 дней, ровно 130 недель, 2,5 года. Это означает – никогда…

12-37
Просто великолепно!.. Второй день обедаю одним супом: на второе – сечка!.. В камере опять лютый холод, как и в том году в это время, когда выключили отопление. Сидеть читать невозможно: дико мерзнут руки и ноги. Холод, сечка и черняга (уже почти месяц)… Всех, всех этих мразей, выблядков сучьих, кто меня засадил сюда и держит здесь, всю эту нечисть, быдло и говно, от Путина до последнего здешнего вертухая – всем им я выпустил бы кишки своими руками, всех их перестрелял бы!..

23.5.17., 17-40
Утром, в подъем, с изумлением обнаружил, что батарея – ГОРЯЧАЯ!!! Вот так! 23-е мая, неделя до календарного лета осталась – отопление включили опять! (И слава богу, – в том году я околевал тут еще сильнее, чем вчера, а отопления не было и в помине!) Вот он, «очень тяжелый североуральский климат»… Перед обедом показалось мне, что жарко, снял «тепляк» из-под свитера. Но это когда ходишь, двигаешься – становится жарко. А сел читать – с окна-то дует по-прежнему, хоть и послабее, чем вчера. Однако – в двух свитерах и футболке – продувает, спине ощутимо холодно (особенно если еще и к стене прислоняться). Короче, тепляк пришлось поддеть под свитер опять. Конец мая, блин…
После обеда – новое потрясение. Из «дальняка» вдруг вылезла крыса. Не мышка, нет, – здоровенная крыса! Вот, оказывается, кто там последнее время лазит, шебуршит, жрет все каши и чернягу, что я туда бросаю! Громадная, отожравшаяся… Я заметил ее лупу, когда она обнюхивала площадку с «унитазом» на «дальняке», встал посмотреть – и ахнул! Она медленно, неповоротливо улезла в отверстие «унитаза». Такая туша, ясное дело, ни в какие дырочки в полу, откуда вылезают мыши, и близко не пролезет. На ночь я, положим, опускаю затычку, но – она легко может и прогрызть ее опять, да, наверное, и вытолкнуть наверх, если захочет. Что теперь делать – совершенно неизвестно. При этом я на 100% знаю, что как-либо добиваться официальных мер по истреблению тут, в здании, крыс и мышей (что уже советовал мне Рома) – абсолютно бесполезно, нечего и пытаться.
Все эти дни, целую неделю, забывал написать. Еще в прошлую среду, 17-го,
[Пока начал писать про 17-е, – услышал вдруг тот же звук с «дальняка». Встал, подошел взглянуть – так и есть! Эта жирная мразь опять тут, что-то обнюхивает на поверхности! Придется, видимо, теперь и днем держать отверстие закрытым…]
Так вот, в прошлую среду, 17-го, когда после бани я отвечал на письма, приходила после обеда опять эта чума – крашеная блондинка-психолог. Говорила со мной через решетку, стоя в коридоре. И пообещала, что для более обстоятельного разговора выдернет меня во вторник. Я еще сказал (уже не в первый раз): мол, если нет полной уверенности – не обязательно заранее назначать точный день. Нет, во вторник; м.б., даже с утра.
И – что же? Да ничего. :)) Как я думал, так и вышло. Не пришла, разумеется. :)
Про батарею эту горячую с утра – забыл я написать еще, что весь день она постепенно остывала и сейчас уже лишь слегка теплая. На улице солнце, – должно быть тепло, как и должно быть в мае. Ветра особого – если судить по моему окну – вроде бы тоже нет. Но – увы, полноценно наслаждаться майским теплом и солнцем я смогу лишь в 2020 году, не раньше… :(((
Ребята так и не едут, это начинает меня уже сильно раздражать. Если судить по расписанию их поезда Екб-Соликамск – то в мае им осталось только два дня: четверг 25-е и вторник 30-е, по другим дням этого поезда нет. Но – как я вспомнил только сегодня, 25-го они уж точно не приедут: ведь именно на 25-е назначен в Екб «суд» по поводу уже повторного недопуска ко мне их психолога Халяпина. Участие Ромы, естественно, обязательно. Значит, если они не решат разориться на такси или их никто не привезет (как в 2016 один раз было) – остается лишь 30-е. И я крайне мало верю, что 30-го они появятся. Когда нужны позарез – вот именно тогда их и не дождешься… :(((

24.5.17., 5-40
Белобрысая мразотина сейчас в подъем опять забыла меня поднять, прибежала уже потом, отдельно, из своей «дежурки», судя по звону ключей и решеток. Вот так вот они работают, выполняют свои «служебные обязанности», эти недоноски!.. Правда, на этот раз вспомнил он быстрее, чем в прошлый: всего лишь полшестого было, когда он прибежал.
И опять, и опять – бесконечный, бессмысленный, пустой день впереди. Опять нервотрепка с баней (среда), – опять, бляди, поведут меня туда в девять часов, под самый шмон, ПОСЛЕ ВСЕХ! (Если б водили в очередь, после «двойки», я бы не позже семи утра там оказывался и не позже полдевятого уже выходил бы оттуда.) Несомненно, будут «крестины», – в понедельник их то ли не было, то ли какие-то совсем уж быстрые и короткие, я так и не понял; вчера не было точно. Опять, значит, ждать «административную комиссию» – и тюрьму!.. Писем сегодня не будет вот уже неделю, с прошлой среды; но – долговязой мрази Безукладникова оба прошедших дня не было слышно, и, видимо, про него-то и сказал вчера кому-то белобрысый упырь Лезгин: мол, «на больничном». (Вот сейчас, пока пишу, этот выродок уже завел в баню из одной камеры – и крикнул другой: «Собирайтесь в баню!». Если завел из 2-й – то, по-честному-то, собираться должен был бы крикнуть мне. Но нет, я – последним, после всех, в девять, под самый шмон!..)
Ни писем, ни – вот уже давно и газет не несут. Пустота, тоска, читаю только дурацкие библиотечные книги… 908 дней мне осталось – 908 дней этого пустого, бессмысленного прозябания здесь (или куда еще увезут…). Ненависть, лютая ненависть к ним ко всем жжет мне душу! Убивать, убивать, убивать их всех, мразей, недочеловеков, ублюдков, говорящее говно!.. Резал бы, расстреливал бы их тысячами, миллионами – лично, своими руками, хоть с утра до ночи, круглосуточно уничтожал бы их, чтобы эта проклятая страна была залита их мусорской, чекистской и вертухайской кровью вся, без исключений; топил бы их в их собственной крови! Бомбить, бомбить эту проклятую страну, эту мразь Россию, лучше всего – ядерными бомбами, чтобы вообще ничего, кроме стекловидной спекшейся массы, от нее не осталось! За мою поломанную жизнь – и ядерная бомба для вас, мрази, еще слишком мягкое наказание!..

10-25
Всё именно так и вышло, как я предвидел утром. Белобрысая мразь Лезгин, у…бок, повел меня в баню в четверть десятого, когда ближняя баня уже минимум полчаса как была свободна, а дальняя, по-моему, еще дольше. Подумалось тут вдруг: м.б., вести меня в баню он так же забывает, как забывает утром приходить за матрасом? Оставляет на самый конец, после всех – и забывает… В общем, повел в 9-15,а в 9-20, едва я успел зайти в предбанник – явилась, как обычно, шмонобанда! И пришлось мне, как тогда, во время «сухой бани» 13.3.17, полураздетым стоять минут 15 в предбаннике, смотреть на всю эту камуфляжную мразь через дырочку в двери и слушать их галдеж в «дежурке». И только когда кто-то из них сказал, что шмонать банда идет ШИЗО, после этого грохнул засов на одной двери, через минут пять – на другой (а у меня-то на двери засов остался открытым, им грохнуть нельзя) – я успокоенный пошел мыться. Слава богу, хоть помылся, не торопясь, как следует, на этот раз. Ко мне мрази действительно не заходили.
Почему этот белобрысый ублюдок Лезгин водит меня в баню после всех и под самый шмон каждый раз? Почему дает мне матрас после всех? Бесполезно его даже спрашивать об этом (как и вообще заговаривать с этой и ей подобной нечистью о чем бы то ни было): кроме хамства и мата, не получишь в ответ ровно ничего. Поневоле я предаюсь сладостным фантазиям: например, представляю, что я – один из примерно десяти людей, которые вместе забивают белобрысую мразь Лезгина бейсбольными битами. Мы убиваем его тщательно, на совесть, без всякой жалости – так, как этот упырь и заслужил своими дежурствами по ШИЗО; я лично, своей битой, крушу его гнилой череп, мозги летят в разные стороны… Под конец этой веселой экзекуции от мрази Лезгина остается только мешок, наполненный переломанными костями, одетый во все тот же, но на сей раз основательно залитый кровью камуфляж. А другой раз я как будто наяву вижу, как привязываю этого связанного упыря к двум грузовикам, чтобы его разорвало на две кровавые половинки. Поделом тюремщику и мука!.. Но – увы, всё это лишь мечты… :(( Хуже всего в моей жизни то, что отомстить всем этим выблядкам и недочеловекам В РЕАЛЕ у меня нет шансов. Я один, помогать никто не будет; те же самые два грузовика – где их взять? И кто сядет за руль, чтобы разрывать ими мразей напополам? Нужна команда, группа, тусовка таких же, как я, хлебнувших по самое некуда и мечтающих о мести – а тусовки-то как раз и нет. Все забились по щелям и сидят, трясутся, разводя теории и не делая ровно ничего…
Бессмыслица, бессилие, безнадега. Эти три слова полностью исчерпывают мое настоящее и будущее (а значит – обессмысливают и прошлое). Абсолютно бессмысленно всё, что происходит со мной сейчас, уже 4,5 года (ведь всё равно же я не «исправлюсь», не стану меньше ненавидеть Систему и Путина :) . Я бессилен и отомстить за себя, и что-то вообще изменить – как в своей жизни, так и в общей. Бессилен, например, организовать себе после 2019 г. хоть какую-нибудь личную жизнь – и бессилен инициировать, раскачать активное движение против путинщины и империи – хоть в России, хоть, например, в Украине, хоть там Корчинский и назвал меня флагом. То бишь – ни смысла, ни надежд нет у меня в будущем, как и в настоящем. То бишь – мы логическим путем приходим к этому выводу – жить мне незачем, раз нет у меня никаких перспектив в этой жизни…

25.5.17., 5-40
Эти мрази вчера превзошли самих себя. Устроили «крестины» где-то в районе пяти вечера, – так после них ужин дали даже не в полвосьмого, как уже бывало, а почти что в восемь, где-то без десяти минут, что ли. Да и что это был за ужин! – сечка и черняга. И на завтрак вчера была какая-то говнокаша, так что – за весь день из казенной баланды съел только обед.
Батарея вчера с утра была если и не горячая, то – существенно, ощутимо теплая, и опять медленно остывала весь день. Сегодня с утра она ледяная. Видимо, именно с сегодняшнего утра, 25 мая, отопление выключили окончательно. Значит, еще намерзнусь – ведь особой жары тут, мягко говоря, не бывает и летом, особенно – если сидеть безвылазно в этом ледяном каземате…
907 дней осталось. Началось фактически (я не по календарю их считаю) лето 2017 года. Еще два их осталось – лето 2018 и лето 2019.
Я знаю тут всё, знаю досконально. По каким дням «крестины», баня и магазин. Во сколько подъем, отбой, шмон, реклама по радио. Какая смена (хоть они и часто меняются) дежурит после какой. Во сколько бывают пики активности у начальничков, когда можно ждать неприятных сюрпризов по будням (с 10 до 12 и с 4-х до 5). Чего же мне не хватает? Безмятежности. Тут постоянно ждешь какого-нибудь нового дерьма, какой-то очередной беды, предвиденной (как перевод на тюрьму) или непредвиденной (как поломка водопровода дня на три). Впрочем, так же было и в Буреполоме, хотя там – в основном из-за окружавших меня уголовников. Возможности сидеть спокойно, не ожидая всё время беды – вот чего не хватает больше всего.
Газет вчера так и не принесли. Проверил – и ахнул: последняя газета была еще за ПЯТОЕ мая! То бишь – опять приволокут толстенную пачку, которую придется читать дня три без перерыва…

26.5.17., 5-40
Болит с ночи еще башка, с левой стороны. Проснулся – уже болела. Это очень плохо; если болит с вечера, то за ночь, пока спишь, проходит; а тут – наоборот… Таблетки еще есть, но – тратить их боязно: вдруг потом заболит зуб, да сильно, так, что придется принимать по две штуки сразу, да не один раз; зубная боль ведь куда страшнее головной…
К моему большому удивлению, вчера после шмона принесли свежие письма. Но – не дали сразу, суки, разложили опять снаружи на ручки дверей, как обычно (слышно шуршание, когда кладут), отдали только в обед, через два часа. Ответила мать на мое письмо. Прислал 178-е и 179-е письма Майсурян, причем в 178-м повторил 174-е, в апреле изъятое, но распечатки из которого мне всё же уже вернули раньше. Два письма от Землинского с новостями. Письмо от Веры: оказывается, она мне, как и я ей (и Феликсу), написала сразу же после возвращения отсюда с неудавшейся свиданки в конце апреля, описала всё произошедшее, – и ни ей мое, ни мне ее эти письма не дошли!! Пару открыток прислал Канунников, причем одна из них подписана Дмитрием Кипиани, – видимо, тем самым другом Карамьяна, о котором когда-то (еще до первого моего ареста) он мне не раз говорил. Т.к. на открытке этой был и адрес, хоть и без индекса, – я написал ему в ответ, спросил, тот ли он Кипиани, или не тот; если он знает Карамьяна, то на его фамилию, надеюсь, должен среагировать. Прислала несколько своих пражских фотографий Лена Кондрахина из СПб; и – самое неожиданное – написала Лариса Володимерова из Амстердама, тоже на открытке. Письмо ее шло больше месяца; пишет, что еще в апреле говорила обо мне с их голландскими представителями Amnesty и ПЕН-клуба, у них это одни и те же люди и там и там. Пишет, что даже видео какое-то мое им показала (какое – не пойму), что они «обещали заняться». Что ж, посмотрим. До сих пор, как известно, Amnesty меня не жаловала, несмотря на все попытки друзей меня там рекламировать, и политзэком меня «не признавала» (как будто я нуждаюсь в их признании!).
906 дней осталось, рубеж 1-го июня (900 дней) уже близок. Пятница; и самое интересное – удастся ли сегодня магазин, тем паче – на 3000 р. (+1000 к месячному лимиту в 5000 р.).

15-40
Магазин таки состоялся. Но… Я не зря всегда готовлюсь к худшему. Так и вышло, как я думал: вместо 3000 р. мне выписали только 2000 р. – остаток лимита за май. А 1000 р., оставшаяся с февраля (о чем я, как обычно, написал в заявлении) – фиг! Их же УИК, статья 88 ч.3 – им не писана! Абсолютное бессилие, – ничего я им, мразям, не могу отсюда, из камеры, сделать! Перестрелял бы всех, рука бы не дрогнула – хрен, не достать их, ублюдков!.. :( От абсолютного бессилия изменил я своим принципам – а с другой стороны, решил проверить их правильность на опыте: написал жалобу на это на всё в прокуратуру по надзору, в Кизел. Отдам в воскресенье вечером, в заклеенном виде. Нет ни малейших сомнений, что: 1) здесь расклеят и прочтут; если все же решат отправить – должны будут принести мне бумажку, что отправили; 2) еще меньше сомнений в том, что прокуратура всё равно выкрутится и ответит, что нарушения закона нет. Я, собственно, потому и считал всегда для себя неприемлемым писать какие-либо жалобы, что ответ на них всегда известен заранее. Но – тут уж слишком яркий, бесспорный, не дающий возможности для увиливания случай, статья УИКа нарушена ГРУБО. Что ж, посмотрим, каким именно образом они выкрутятся на сей раз, дабы не обидеть своих…
Попутно выяснились еще всякие интересные подробности. В частности, то, что вареная колбаса, неделю назад указанная в списке по 175 р., сегодня фигурировала уже по 269! То ли мухлюет дневальный, пишущий эти списки… не знаю. В списке под словом «колбаса» фигурировала только одна колбаса, за 269. М.б., он не указал другую, по 175, и взял дешевую вместо дорогой? (Точнее, взял завхоз, а не дневальный.) Подорожать на 94 рубля за неделю вареная колбаса едва ли могла, когда тут и ветчина, когда она есть, стоит всего 239. Так или иначе, а 188 рублей у меня вылетело просто так, на эти деньги мог бы себе купить конфет или чипсов… Хитрые мрази, жульё – и не найдешь концов, и ничего нельзя сделать…

27.5.17., 13-40
Великолепно: пришел сейчас библиотекарь – и сразу объявил, что книг у него на этот раз немного, т.к. остальные – под заказ! Ну да, носит блатным; им-то он носит, а мне – хрен принесет что, хотя и говорит: напиши, мол, список, что тебе надо. Короче, где-то штук десять книг он принес – и брать из них оказалось вообще нечего. Часть я уже тут читал, часть – просто барахло. Нечего будет читать всю неделю. Вроде запасы книг у меня на этот случай постоянно хранятся, но – такое барахло!.. А газеты, суки, так и не принесли на этой неделе, – уже за 22 дня должны быть газеты, с 5-го мая, за три недели, – прямо как в том году, в июне 2016, тогда их тоже три недели не несли, со 2-го по 23-е июня…
Суббота. Неделя прошла, а эта блондинистая фифа-психолог, обещавшая быть еще во вторник и уверявшая, что она, мол, приходит ко мне каждую неделю, – так и не пришла, разумеется. А когда придет – естественно, и не подумает ни извиниться, ни вообще вспомнить свои несдержанные обещания…
Завтра опять предстоит эта проклятая нервотрепка с баней и шмоном – и предчувствие подсказывает мне, что шмонать завтра пойдут именно ПКТ. :( А мне предстоит еще и бритье, и стирка – в сумме на всё это надо часа полтора; что делать, идти, если опять поведут перед самым шмоном, или плюнуть и отказаться, я не знаю…
На второе в обед – полужидкая гречка без ничего. Последнее время они уже перестали делать вид, что в обед и ужин они дают кашу/картошку С ЧЕМ-ТО. С курятиной там, или с мясом. Нет, просто каша, без каких-либо дополнений вообще. Конечно, хорошо, что из нее теперь не приходится выбирать куриные кости, но… И, разумеется, черняга – уже второй месяц.
Нечего читать, нечего делать, тоска и скука. Башка болит и сегодня с утра, уже второй день. Хорошо хоть, еда пока есть, но с середины июня по 7 июля – будет голод! :((( Осталось 905 дней. Сегодня ровно месяц и неделя, как кончилось мое последнее ШИЗО, – что-то долго уже! :))

28.5.17., 5-28
Со вчерашнего отбоя нет воды, – руки после ужина вчера пришлось мыть из бутылки. Хорошо, что я запас заранее, именно на такие случаи, две литровых бутылки из-под сока, два-три дня смогу на них продержаться. Как будет сегодня с баней – пока неясно, ибо какая же баня, если нет воды? Дай бог, чтобы ее часов до десяти не включали, пока не закончится ежеутренний шмон. Но это вряд ли, конечно. Опять нервотрепка и ожидание на всё утро…
Вчера перед самым отбоем, замучившись от двух дней непрерывной головной боли, решился наконец-то принять таблетку. Она помогла почти сразу, через считанные минуты… на полчаса! По прошествии которых та же боль возникла снова, хотя, м.б., немного послабее. Потом, когда поужинал и лег, прошла опять (вот что на самом-то деле необходимо, – возможность лежать днем!). Потом, еще не заснув, вроде бы опять почувствовал ломоту там же, в левой половине черепа… В общем, сейчас вроде как и не болит, но всё же временами я ощущаю некоторую тяжесть с левой стороны головы. Давление, ничего не поделаешь. Впереди по курсу – инсульт, это самое неприятное, но, увы, видимо, неизбежное. :(( Дай бог, чтобы это хотя бы случилось уже на воле, а не здесь…
На улице сплошные дожди каждый день, по многу раз. В камере чуть потеплее, чем было 25-го, в день отключения батарей, но всё равно холодно, сильно дует с окна.

7-00
Воду всё-таки дали – перед самым завтраком, где-то около полседьмого. Значит, сейчас опять начнется этот нервоз – вождение меня опять под самый шмон… Завтрак – сечка; хорошо, что у меня есть сыр из ларька. Голову не очень сильно, но продолжает ломить, особенно чувствуется это, когда ею двигаешь или сам встаешь или нагибаешься, например.

11-39
Прошел шмон. Шмонали ШИЗО. В баню так и не думают вести до сих пор. Вот так вот: раз на раз не приходится – и не угадаешь… Только нервы истрепаны страшно после всего этого.

29.5.17., 5-27
В баню вчера повели только 35 минут четвертого. Зато наконец-то сделал всё как надо, – помылся, побрился и постирал вещи без спешки, в кои-то веки. Полтора часа это заняло, как и бывало всегда. Правда, вода вместо горячей была чуть теплой.
И вот – понедельник. Опять всё по новой, по кругу. Сегодня под вечер – непременно «крестины», как же без них! Значит – всю неделю опять ждать новых провокаций и вслед за ними – 15 суток (давно, ой давно, второй месяц уже их нет!..). Сегодня и все следующие «крестины» на этой неделе ждать «административную комиссию и начало новой отправки на крытую тюрьму. В среду и следующее воскресенье всё утро, до десяти, опять нервничать по поводу бани. В пятницу – ждать магазина, предпоследнего перед великим голодом, когда три июньских пятницы подряд теперь нельзя будет ничего купить, – по новым ПВР отоваривание для ПКТ/ЕПКТ только два раза в месяц! Суки!.. (А м.б. – опять, как в прошлом июне, из-за отпуска продавщицы и/или бухгалтерши магазин просто закроется недели на две.) В субботу – ждать библиотекаря, отдать ему очередной (четвертый! с осени 2015 г. ) список нужных мне книг и попытаться хоть что-то взять почитать. Всю эту неделю читать нечего, если только не принесут наконец газеты и журналы; их не несут уже, по-моему, с 15 мая, т.е. ровно две недели. Впрочем, в том году их как-то не несли, помнится, и месяц.
Ну и – ждать ребят, хотя на их появление особой надежды уже нет. Если не появятся завтра, когда их поезд ночью прибывает сюда по дороге в Соликамск, – значит, пропустили май, как и в том году. Ждать вторжения в дверь с бумажкой, в которой я должен буду расписаться за отправку моей несчастной жалобы в прокуратуру (вчера отдал ее в отбой. Впрочем, вероятность того, что ее таки отправят, мизерна. А если вдруг и отправят – эту сопроводиловку в 2015 г., когда они с нею точно так же отправляли мое письмо в здешнюю ОНК, мне, помню, принесли расписаться только через 18 (!) дней после отдачи письма…
Мотать, мотать, мотать как-то день за днем эти безумные, бесконечные 16 часов на ногах, во время которых нельзя ни прилечь, ни забыться, ни согреться… Холод в камере по-прежнему чудовищный, но ни кипятка, ни чая/кофе, ни отопления, ни лечь и накрыться с головой – ничего низ-з-зя! Ходить туда-сюда или сидеть на табуретке, протирая до дыр штаны и зарабатывая нарывы на заду от бесконечного сидения. Нечего почитать – да и какое чтение в этом холоде; руки отмерзают так, что не можешь держать книжку… Из вечера, за час или полчаса перед отбоем, утро кончающегося дня кажется каким-то безумно далеким и неправдоподобным, как будто оно было где-то на другой планете, в другой жизни, – неужели всего лишь 16 часов прошло, как я выкинул матрас, поднял нары, стал ходить по камере до шести утра?? Да не может быть!.. Чудовищно долгие, бесконечные, изматывающе пустые дни, которые нечем занять, кроме горьких мыслей да тяжелых предчувствий, что вот сейчас ворвутся – и погонят куда-то, на «комиссию», на «крестины», к мрачному какому-нибудь визитеру (вроде следователя с новым уголовным делом), что вот сейчас вдруг, неожиданно еще ухудшится (и резко!) твоя судьба…

10-48
Весь день – в самом буквальном смысле – на ногах; уже устал бегать туда-сюда по камере, взад-вперед. Сидеть почти совсем невозможно: холод пронизывающий, мерзнут и руки, и ноги, и тело сквозь четыре слоя одежды (в том числе итальянский чисто шерстяной свитер от Горильской). Башка опять болит. За день убегаюсь тут, похоже…
В обед опять засунул в «кормушку» свое поганое рыло Стекольщик и опять пообещал мне – уже сегодня вечером, время точно обозначил! – выбить стекло в камере, если, мол, я ее не «проветрю» (что технически невозможно из-за устройства окна). Я его и стал про себя называть Стекольщиком после первой такой угрозы 14 мая. Что делать с этой мразью? Тут и так невозможно находиться, по камере ветер гуляет, а если он и впрямь еще окно разобьет?.. Позарез тут нужны мне ребята, но они всё никак не едут, черт бы их побрал!.. Придется самому делать что-то по той же методе, которой всегда пользуются они – официальной. Бить окна – это вообще-то хулиганство, тем паче – должностным лицом при исполнении служебных обязанностей. Хотел написать заявление в ГУФСИН на эту мразь (которой не знаю даже фамилии – только даты заступления на дежурство, 13 мая и сегодня) – дык нет у меня ни одной бумаги с адресом ГУФСИНа! Остался с прежних времен (2014) адрес ОНК – написал заяву им с просьбой переслать в ГУФСИН, что они сделали бы и без моей просьбы, т.к. это единственное, что они вообще могут. Отправлю не сегодня, а завтра – вдруг и правда вечером он разобьет окно, тогда уж надо будет писать жалобу на сам факт хулиганства, а не на угрозы. Да и самой же этой гниде письмо о ней же, пусть и заклеенное, отдавать вечером не хочу. К тому же – 1% вероятности, но вдруг завтра приедут ребята! Мало верится, конечно… Само собой, что здешние мрази (оперчасть) вскроют и прочтут жалобу, как они делают это всегда. Абсолютно не факт, что отправят, но хотя бы будут знать сами – и вдруг да сами решат принять какие-то меры, успокоить этого у…бка Стекольщика.
Заодно напишу завтра и Роме на тему – где же они? Глеба может опять не быть в городе.
Да-да, как ни противно обращаться во все эти структуры преступного государства – прокуратуру, ГУФСИН и пр. – но другого выхода нет. Да и эти обращения едва ли помогут…

30.5.17., 5-45
Ублюдок стекольщик (много чести будет – писать его с большой буквы!) вчера, слава богу, так и не разбил мне окно. Вместе с ним в паре дежурит мразь курточник – и в отбой, разумеется, скомандовал мне: «Куртку наденьте!», показал свою власть еще раз. Сейчас вот думаю, стоит ли отправлять вчерашнюю жалобу на стекольщика, пытаюсь преодолеть налетающую временами, когда проходит первый порыв, нерешительность. «И вянет как цветок решимость наша в бесплодьи умственного тупика». С недавней жалобой в прокуратуру ведь тоже так было. Надо, надо все-таки отправить, хотя бы попытаться как-то воздействовать на ситуацию, – хотя на 99% уверен, что они это письмо в ОНК вскроют, прочтут, не отправят – и сами тоже ничего не предпримут, все мои попытки, как обычно, не приведут ни к чему. Ну что ж, отправлю вечером – и посмотрим…
Холод по-прежнему страшный, сатанинский, чудовищный. Вчера днем додумался надеть старые, с прошлой осени вышедшие из употребления шерстяные носки, с тех пор и лежавшие в качестве смягчающей подстилки на железной табуретке. Две пары шерстяных носков (из которых нынешние, присланные в том году Маглеванной, – совсем тоненькие) – только так и удалось кое-как согреть ноги. Если б эти суки не заставляли все вещи держать в каптерке, а не в камере, если б не постоянная угроза шмона и выноса ВСЕГО – я бы так не околевал бы от холода, в бауле у меня достаточно вещей, чтобы согреться, даже одев их на себя в пять или в десять слоев…
902 дня осталось, 129-я неделя от конца срока сегодня пошла. И – еще одна веха: сегодня ровно 600 дней, как я беспрерывно, с октября 2015, сижу в одиночке…
Голова вроде так не болит, как болела все эти дни, но – всё равно, даже с самого утра, что-то такое болезненное, там, в левой стороне черепа, слегка ощущается. Днем усилится, несомненно.

19-13
Перед обедом принесли неожиданно письма. Всего четыре штуки за пять дней: от Землинского, Кондрахиной, Мананникова и Гудзенко.
По совпадению оба последних в начале мая были в Киеве или вообще в Украине. Но Гудзенко-то – украинец с Полтавщины, ездил на родину. А Мананников – укрыться, как он пишет, от российских майских «праздников» и особенно от победобесия. Очень заманчиво описывает он Украину, Киев, тамошнюю жизнь, – победнее, чем в Москве, но это жизнь, она бурлит, запретов минимум, у Михайловского монастыря стена памяти павших героев АТО, в спальных районах Киева – тоже уже памятники им… Доведется ли мне когда-нибудь всё это увидеть своими глазами?..
Шикарную цитату приводит Мананников из Саяны Монгуш (в связи, как он пишет, с обсуждением в рунете ответа миллионера Усманова Навальному). Всю не буду приводить, но вот самое главное: «Почему политзэк Борис Стомахин никогда не станет «вторым Борисом», его не будут пихать локомотивом либеральные круги России вместо Навального? Никогда. Ни за что. […]
А все дело в том, в чем постыдно сознаться. Навальный говорит ровно то, с чем боролся и за что сидит Стомахин. […]»
Как говорится, в самую точку…
Ответил всем еще до ужина, заклеил и положил в отправляемую почту и жалобу на стекольщика. Расписаться за отправку жалобы в прокуратуру что-то :))) не несут. Ребята так и не приехали. :(( Пропустили, значит, май, как и в 2016 г. Едва ли они пожалуют завтра, в последний день, – поезд их шел сюда ночью на сегодня (вторник). По-прежнему дикий холод, уже и в двух парах шерстяных носков мерзнут ноги. Завтра опять предстоит нервотрепка с баней. Газеты и журнал так и не несут, суки!..
Еще забыл: прислал мне Мананников тоже речь Корчинского обо мне – и пишет, что оно было на пресс-конференции в Укринфо. Значит, все-таки пресс-конференция, а не круглый стол.

31.5.17., 5-33
М-да, печальная истина состоит в том, что голова у меня теперь не проходит и за ночь. Боль не сильная, чувствуется, только если резко двинуть головой или корпусом. Но тем не менее… Вот уже дней пять подряд не проходит; сегодня чувствовал ее и ночью, когда просыпался. Началось ускоренное движение к инсульту…
Думаю, как быть сейчас, утром, с баней. Инстинкт подсказывает, что будут шмонать ПКТ. Вчера под вечер они делали в ближней бане какой-то ремонт – и после этого в нее не водили, только в дальнюю (судя по звонкам оттуда и отсутствию хлопков дверью ближней бани). Можно, если погонят в 8-30 или позже, сказать: нет, давайте позже, часа через два-три, сейчас плохо себя чувствую. Со вчера дежурит смена косоглазых быдлотатар, 99,9%, что они откажут: или сейчас иди, или не пойдешь вообще! Да, вот такие здесь порядки… Что ж, тогда не пойду вообще, черт с ней, с этой баней, я мылся только три дня назад – и совсем не так сильно тут пачкаюсь, чтобы мыться каждые три дня.

14-40
Человек предполагает, а бог располагает… Шмонали ПКТ, да, но… в начале второго, после обеда, когда я и думать уже забыл ждать шмона! Вот-вот должна была ехать обратно говновозка, собирать тарелки – и вдруг рядом со мной тут какую-то камеру открывают и не закрывают сразу, как обычно, когда кого-то выводят. И стоят в коридоре, разговаривают. Я насторожился непроизвольно. Минуту три или пять прошло, закрыли – открывают другую. Слышу, один голос спрашивает: у вас сегодня что, банный день был? – а другой говорит: да. Елки зеленые, шмон!!! Банный-то день сегодня как раз у ПКТ! Но ко мне каким-то чудом эта нечисть опять не зашла – наверное, по старинке думают, по инерции, что у меня ЕПКТ.
А утром, в десятом часу, ждал-ждал, прислушивался-прислушивался – нету! Каждый раз теперь в это вот время, ожидая шмона, думаю я с тоской: блин, на что же я трачу свою жизнь?! – на прислушивание к ходьбе и галдежу в тюремном коридоре: идет мразь шмонать, или не идет, и кого именно шмонать!.. Боже, до чего я докатился!.. :(( Так вот – не идут, тишина. Без десяти минут десять приходит косоглазый быдло татарин: в баню! (Он всегда говорит отрывисто, командирским тоном.) Думал уж я – раз тихо, то не понадобятся мне ухищрения; но тут – только пойду, а они придут! Уже ведь бывало такое. Сказал ему: давайте попозже, сейчас плохо себя чувствую, не могу. По крайней мер, он, к моему удивлению, не заявил, как я ожидал: мол, или идешь сейчас, или не идешь вообще! Закрыл молча дверь и ушел.
После 11-ти уж я расслабился, рассупонился – думаю, всё, шмона, видать, сегодня нет вообще. Без трех минут 12 приходит второй вертухай – щекастый, красномордый хомяк низенького роста (тоже татарин, по-моему, но не ярко выраженный, – однако два голоса в коридоре вчера (не первый уж раз) болтали по-татарски, его голосок я уже хорошо узнаю). «В баню!» Тут уж я, хоть и думал идти после 11-ти, если предложат, говорю: давайте после обеда, сейчас ведь обед будет! Молча закрыл дверь и ушел. Обед привезли еще только через полчаса, в 12-30 (макароны на второе опять без ничего!); после него был вот этот короткий шмон ПКТ, а сразу после этого косоглазый, торчавший до сих пор на работе, повел-таки меня в баню.
Ближнюю баню, оказалось, штукатурят внутри (дверь открыта, видел, идя мимо). Погнали в дальнюю – а там, суки, даже табуретку куда-то дели, сесть не на что или таз поставить, если стираешь. Таза, кстати, тоже нет, вместо него – этот громадный квадратный пластиковый бак из-под чего-то.
Вышел на работу белобрысый упырь Лезгин – а я-то думал, что он в отпуске, несколько смен он вроде бы пропустил. Приперся спрашивать, помылся я или нет, перед тем, как я уже сам собирался звонить, чтобы пришли и открыли. Я, дурак, слыша это, вообразил, что, м.б., приехали ребята и ждут меня. Но вывел он меня из бани – ничего подобного! Поворчал, мразь, на меня, что я не бегу сам ставить палку в их запираемый ящик, закрыл в камеру – и всё! Закончилась на ближайшие три дня эпопея с баней. Больше всего во всем происходящем меня раздражает и бесит то, что не едут ребята. Не были с 5-го апреля – и то лишь потому, что тогда приезжали в Чусовской «суд» читать дело о переводе на крытку, ко мне заехали уж так, по пути, да и ушли раньше времени. И всё – пропали, черт бы их побрал. Ходят по «судам», ясное дело…

Дальше

На главную страницу