Сопредседатель Революционного контактного объединения Борис Стомахин дал интервью корреспонденту "Партинформа" Алексею Пятковскому.
- Представьте свою организацию.
- РКО - организация радикально-демократического толка.
- Как она возникла, какие цели преследует?
- Она возникла еще при правительстве Примакова, когда вторая [чеченская] война еще не началась, но уже наклевывался коммунистический реванш. Тогда мы решили как-то с этим бороться. А когда началась война, мы переключились на нее и с тех пор проводим антивоенную кампанию.
- Это основная форма деятельности РКО?
- Это то, что занимает больше всего времени и что наиболее известно из нашей деятельности. Но мы проводили акции не только на эту тему - последней нашей акцией стало пикетирование молдавского посольства по поводу того, что делается в Молдове. На самом деле изначально у нас была идея создать не РКО, а политическую партию - некий центр формирования революционно-демократических сил. К сожалению, до этого этапа мы еще не дошли. Но надеюсь, что дойдем в течение какого-то обозримого периода, достаточно недолгого. Я думаю, что партия такого толка необходима. И хотя на занятие этой ниши претендуют разные организации, она не занята и не будет занята еще какое-то время. Я думаю, что кроме нас эту нишу никто не займет, потому что никто кроме нас настолько серьезно к этим вопросам не подходит.
- Но ведь первоначально РКО стремилось координировать деятельность именно левых сил - отсюда и "левое" название.
- Да, сначала появился именно такой проект. Он был придуман не мной - меня лишь пригласили в нем поучаствовать. Предчувствуя, что смогу получить трибуну для выступлений, я и решил попробовать себя. Что касается того проекта, который осуществляется сейчас мной и моими единомышленниками и который мы начали практически с нуля, то прямой преемственности с тем РКО у него нет. Мы просто решили не придумывать совершенно новое название, а взять его у организации, которая где-то уже мелькала и к которой я имел какое-то отношение. То есть воспользоваться уже имевшейся вывеской, хотя и применить ее немножко не по назначению.
- Есть ли у РКО какой-нибудь официальный статус?
- Нет, конечно. Никакой регистрации у нас нет и быть не может.
- А местные отделения?
- В общем, да. Кое-где в регионах у нас есть люди (не хочу их рассекречивать), распространяется наша газета ("Радикальная политика". - ПИ). Но у нас нет жесткой структуры, нет формального членства. В разных сторонах нашей деятельность участвуют разные люди.
- Что за люди входят в эту организацию?
- Разные, в основном молодежь. Люди совершенно неформальные, не принадлежащие к бомонду. Я всегда настаивал на том, что организация должна объединять людей не из верхов, не из номенклатуры, а, грубо говоря, "простых", которые готовы что-то делать сами. Поэтому мы создаем РКО снизу.
- Каких взглядов придерживаются эти люди?
- Это, условно говоря, демократические взгляды - с той или иной степенью радикализма.
- Расскажите о структуре руководящих органов РКО. А то я ни разу не встречал упоминания каких-либо имен, кроме вашего и П.Кантора - как сопредседателей РКО.
- У нас руководящих органов в общем-то и нет. Есть только два сопредседателя, которые координируют всю работу. И этого хватает. Мы изначально решили не писать для РКО - как для структуры сугубо переходной - устава и не создавать каких-то структур. Но в расчете на создание нормальной партии у нас подготовлены проекты устава, программы, учредительной декларации.
- Почему вам не удалось сразу создать партию?
- Я не могу сказать, что не удалось. Просто эта идея пока еще не дозрела - это не значит, что мы ее бросили. Она еще реализуется. Наоборот, я считаю, что то, что происходит сейчас в стране, приближает ситуацию к созданию партии. Старые организации, порожденные еще ельцинской эпохой, умирают, выходят в тираж. А новой эпохе нужны новые люди и новые организации.
- С какими из этих "старых" организаций (хотя они и выходят в тираж) РКО все-таки сотрудничает?
- Мы сотрудничаем с [Транснациональной] Радикальной партией, Демократическим союзом (и с тем, и с другим), с Народно-демократической партией "Ватан". К тому же я являюсь членом Российского движения за независимость Чечни, в тесном сотрудничестве с которым мы проводим антивоенную кампанию. Так что у нас есть круг соратников и сочувствующих, которые, если что-то случиться, будут нас защищать.
- Каковы планы РКО?
- Мы собираемся увеличивать тираж и объем газеты, проводить уличные акции, вести агитацию среди "легальных демократов" типа "Яблока", СПС и "Либеральной России". И будем все-таки пытаться создать более серьезную организацию - согласно первоначальному сценарию - и для этого расширять свое присутствие в регионах. Кроме того, недавно я ездил по Украине и Белоруссии и пытался завязать там полезные контакты.
- Кто финансирует деятельность РКО и издание его печатного органа?
- Мы находимся на полном самофининсировании и сами скидываемся на все расходы.
- А чем вы зарабатываете себе на жизнь?
- Я занимаюсь разными делами - и компьютерным набором, и редактированием текстов. ...Чем я только не подрабатывал по мелочи!.
- В качестве корреспондента вы сотрудничаете в Левым информцентром - не возникает ли у вас каких-то сложностей с коллегами по ЛИЦ в связи с вашими политическими взглядами?
- Ну, иногда меня просят сходить на анпиловский или лимоновский митинг, где меня очень не любят. Там на меня набрасывались, пытались побить. Но я не считаю это какими-то большими сложностями.
- В политику вы пришли как троцкист. Как получилось, что впоследствии вы перешли на радикально-демократические позиции?
- Известностью в качестве троцкиста я, ей-богу, обязан не себе и даже не знаю кому. Действительно, какие-то отношения с троцкистами я поддерживал и продолжаю поддерживать, но я поддерживаю их с людьми из разных организаций.
- Поясню. Когда несколько лет назад вы хотели примкнуть к Демсоюзу России, там к вам отнеслись настороженно именно потому, что считали вас троцкистом.
- Это тоже из разряда анекдотов. Я никогда не пытался примкнуть к ДС. Это легенда.
- Но ведь сотрудничать с ними пытались?
- Они сами приглашали меня на свои заседания и тусовки, но затем кто-то сказал им, что я вот такой нехороший провокатор. Я не знаю, откуда они это взяли. Этим конкретно Злотник занимался (член Центрального координационного совета Демсоюза. - ПИ). Он у них, видимо, отвечал за безопасность. Это с его подачи пошло.
- РКО произносит вслух такие вещи - вроде апологетики деяний Ш.Басаева, - которые больше никто не решается произносить. Вам никогда не приходись в связи с этим сталкиваться с мнением о вас как провокаторах?
- Это происходит постоянно. Я по жизни хожу в провокаторах, просто не вылезаю из этого звания. На меня его вешают постоянно и с разных сторон. В мартовском номере "Радикальной политики" я опубликовал ответ на жалкое и смешное письмо правозащитника В.Сокирко, который обозвал нас провокаторами, нашу газету - "смертоносной", а непротиводействие раздаче газеты - попадающим под действие Уголовного кодекса - и вообще в чем только не обвинил. Я ко всем этим обвинениям отношусь с долей юмора (и сатиры). Они меня очень забавляют. Их выдвигают обычно очень жалкие и трусоватые люди. В письме Сокирко, который каждый четверг проводит на Пушкинской пикет в защиту Чечни, содержится крик души: "Вы раздаете свою газету рядом с нами, а что же с нами будет?! Нас же посадят!". Он такой напуганный. Я только посмеиваюсь в ответ. Я считаю, что правду надо говорить всю как она есть, до конца, а не обходить острые углы и не искать какие-то компромиссы.
- Насколько я понимаю, обвинения заключаются в том, что своим радикализмом РКО только дискредитирует правозащитное движение...
- Да-да. И дискредитируем, и навлекаем на него различные проблемы. Одно из главных обвинений заключается в том, что мы тем самым отпугиваем сочувствующих правозащитному движению. Я на это обычно отвечаю, что люди, способные испугаться радикального плаката, на фиг не нужны. Они изначально трусливы и не принесут никакой пользы. Туда им и дорога - пускай уходят. Мне кажется, что для оппозиционной борьбы нужны люди, которых радикальный лозунг может только привлечь. Те - настоящие борцы.
- В какой стадии находится ваше уголовное дело?
- Дело № 1039, открытое в 2000 году, в прошлом году было закрыто. После этого одного из сочувствующих нам людей - Гилярова - вызывают туда и говорят: это дело продолжается. Прокуратура вроде бы надавила на ФСБ, и... Я не знаю, продолжается оно или нет, но в разработке мы находимся. Их присутствие я чувствую за своей спиной. Кроме того, насколько я знаю из неофициальных источников, нами еще хотел заняться антитеррористический отдел милиции.
“Партинформ” № 20 (486) 2002 год